Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть четырнадцатая (Скотт)/ДО

Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть четырнадцатая
авторъ Вальтер Скотт, пер. С. де Шаплета

Оригинал: англ. The Life of Napoleon Buonaparte, опубл.: 1827. — Перевод опубл.: 1832. Источникъ: az.lib.ru • Глава VII—Глава VIII.

ЖИЗНЬ НАПОЛЕОНА БОНАПАРТЕ
ИМПЕРАТОРА ФРАНЦУЗОВЪ.

Сочиненіе Сира Вальтеръ-Скотта. Перевелъ съ Англійскаго С. де Шаплетъ. ЧАСТЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. САНКТПЕТЕРБУРГЪ. Въ Типографіи Александра Смирдина.

1832.

Печатать позволяется,

съ тѣмъ, чтобы по напечатаніи представлены, были въ Цензурный Комитетъ три экземпляра.

С. Петербургъ, 5 Іюля, 1832 года.

Цензоръ В. Семеновъ.

ЖИЗНЬ НАПОЛЕОНА БОНАПАРТЕ.

ГЛАВА VII.

Образъ жизни Наполеона. — Препровожденіе времени. — Одежда его. — Отрывки Записокъ, которыя онъ диктовалъ Гг. Гурго и Мойтолону. — Любя Литературу, онъ удивляется Оссіану. — Склонность его къ театральнымъ произведеніямъ онъ предпочитаетъ Расина и Корнеля Вольтеру. — Тацитъ ему не нравится. — Онъ защищаетъ свойства Кесаря. — Обращеніе его съ приближенными. — Забавы его и упражненія. — Мнѣніе его о Сирѣ Пёльтенеѣ Малькольмѣ. — Сношенія его съ жителями Св. Елены и съ пріѣзжавшими на сей островъ. — Свиданіе съ Капитаномъ Галломъ — съ Лордомъ Амгерстомъ и съ Англичанами, принадлежавшими къ Китайскому посольству.

Непріятныя и не дѣлающія чести ссоры, описанныя нами въ предъидущей главѣ, къ несчастно составляютъ самыя достопримѣчательныя событія послѣднихъ годовъ Наполеоновой жизни. Въ продолженіе пяти лѣтъ и семи мѣсяцевъ, проведенныхъ имъ на островѣ Св. Елены, мало произошло обстоятельствъ, измѣнившихъ печальное единообразіе его жизни, кромѣ тѣхъ, которыя раздражали его и вредили его здоровью. Мы ужъ говорили о томъ, что наиболѣе дѣйствовало на его характеръ; представимъ теперь общую картину его образа жизни и привычекъ тогда, какъ онъ занималъ свое печальное, уединенное жилище.

Жизнь Наполеона, до тѣхъ поръ, пока здоровье его начало разстроиваться, была самая правильная и единообразная. Поелику онъ не имѣлъ крѣпкаго сна, можетъ быть, отъ привычки его въ продолженіе дѣятельной эпохи его жизни, не назначать себѣ опредѣленнаго времени для отдыха, то часъ его пробужденія былъ очень не одинаковъ, завися отъ сна, вкушеннаго имъ ночью. Сія неправильность была причиною, что въ продолженіе дня онъ часто дремалъ на софѣ или въ креслахъ. Любимый его камердинеръ, Мартанъ, читалъ ему книгу, когда онъ ложился въ постелю, до тѣхъ поръ, пока онъ засыпалъ, что было, можетъ статься, лучшимъ средствомъ для разсѣянія безпрестанно скоплявшихся мыслей человѣка, который находился въ такихъ необычайныхъ и въ такихъ печальныхъ обстоятельствахъ. Вставъ съ постели, Наполеонъ или начиналъ диктовать одному изъ своихъ Генераловъ (большею частью Монтолону или Гурго), изображая тѣ черты своей достопримѣчательной жизни, которыя онъ желалъ сохранить; или, если позволяла погода и онъ былъ къ тому расположенъ, то ѣздилъ часа два верхомъ. Иногда завтракалъ онъ одинъ въ своея горницѣ, а иногда со своими приближенными, вообще около десяти часовъ и почти всегда что нибудь холодное. Утро проводилъ онъ обыкновенно въ чтеніи или диктуя кому либо изъ своихъ спутниковъ, а часу въ третьемъ принималъ особъ, имѣвшихъ дозволеніе его посѣщать. Прогулка въ коляскѣ или верхомъ обыкновенно слѣдовала за симъ пріемомъ, и тогда его сопровождали всѣ его приближенные. Лошади ихъ, привезенныя съ Мыса Доброй Надежды, были всѣ хорошей породы и красивой наружности. Возвратясь съ гулянья, онъ опять брался за книгу или диктовалъ до обѣда, происходившаго около осьми часовъ вечера. Онъ предпочиталъ простую пищу и ѣлъ много, съ большимъ апетитомъ. За обѣдомъ выпивалъ онъ нѣсколько рюмокъ вина. Иногда пилъ Шампанское) но воздержность его такъ была велика, что бокалъ этого легкаго вина производилъ краску въ лицѣ его. Никто меньше Наполеона не имѣлъ расположенія къ излишествамъ, унижающимъ человѣчество. Онъ никогда не ѣлъ болѣе двухъ блюдъ, и заключалъ обѣдъ свой небольшою чашкою кофе. Послѣ обѣда шахматы, карты, легкое чтеніе въ слухъ для забавы бесѣды или общій разговоръ, въ коемъ иногда участвовали дамы, его спутницы, занимали вечеръ до десяти или до одиннадцати часовъ; послѣ чего онъ уходилъ въ свою спальню, и тотчасъ ложился въ постель.

Къ этому краткому изображенію домашнихъ привычекъ Наполеона, мы можемъ прибавить, что онъ былъ очень тщателенъ на счетъ своего наряда. По утрамъ онъ обыкновенно являлся въ бѣломъ спальномъ халатѣ, въ широкихъ брюкахъ, съ краснымъ полосатымъ платкомъ на головѣ и съ открытымъ воротомъ у рубахи. Одѣвшись, онъ имѣлъ на себѣ простой зеленый мундиръ безъ всякихъ украшеній, подобный тому, которымъ Государь отличался отъ пышноодѣтыхъ царедворцевъ въ Тюліери; бѣлый жилетъ, бѣлыя или китайчатыя панталоны, шелковые чулки и башмаки съ золотыми пряжками, черный галстукъ и треугольную шляпу, въ какой его изображаютъ на всѣхъ картинахъ и карикатурахъ, съ маленькою трехцвѣтною кокардою. Будучи въ полномъ нарядѣ, онъ обыкновенно надѣвалъ ленту и большой крестъ Почетнаго Легіона.

Таковы были привычки Наполеона, я получивъ объ оныхъ однажды общее понятіе, на нихъ нечего долго останавливаться. Значительная чаешь времени, употребленная имъ на диктовку, одна только возбуждаетъ наше любопытство и желаніе узнать, какъ онъ могъ находить средство наполнять столь многія страницы и заниматься этимъ столь многіе часы. Отрывки о военныхъ дѣлахъ, которые по временамъ писали со словъ его Генералы Гурго и Монтолонъ, не довольно обширны для того, чтобы занять все, посвящаемое на диктовку время; и даже, прибавя къ тому всѣ книжки и сочиненія, вышедшія съ острова Св. Елены, мы должны предполагать — или что существуютъ еще неизданныя рукописи, или что Наполеонъ сочинялъ медленно и затруднялся въ пріисканіи выраженія. Послѣдняя догадка кажется наиболѣе вѣроятною, ибо Французы въ особенности взыскательны на счетъ чистоты слога, и Наполеонъ, бывъ ихъ Императоромъ, не могъ не знать, что критики будутъ къ нему въ этомъ отношеніи безжалостны.

Признанныя имъ сочиненія, хотъ и составленныя изъ отрывковъ, въ военномъ отношеніи очень любопытны; и описанія Ишаліянскихъ походовъ заключаютъ въ себѣ много драгоцѣнныхъ уроковъ воинскаго искуства. Политическое ихъ достоинство не столь значительно. Гурго, кажется, справедливо оцѣнилъ оныя, когда, будучи спрошенъ Барономъ Штурмеромъ, пишетъ ли Наполеонъ свою Исторію, онъ отвѣтствовалъ. «Онъ пишетъ отрывки безъ связи, которыхъ никогда не кончитъ. Если жъ спросить у него, почему онъ не передаетъ Исторіи вполнѣ всѣ событія, то онъ отвѣтствуетъ, что лучше оставить кое что для отгадки, чѣмъ сказать слишкомъ много. Кажется также, что считая свое необычайное поприще еще неоконченнымъ, онъ не хочетъ обнаруживать планы, которые еще не исполнены и за которые онъ можетъ нѣкогда съ большимъ успѣхомъ взяться.» Къ этимъ причинамъ пропусковъ и несовершенствъ его Исторіи должно прибавить опасность, которой вѣрный, искренній разсказъ его подвергъ бы многихъ людей, дѣйствовавшихъ въ происшествіяхъ, облекаемыхъ имъ завѣсою. Неоспоримо, что Наполеонъ изобразилъ своихъ непріятелей и въ особенности тѣхъ, которые были нѣкогда его соперниками, самыми черными красками, стараясь повидимому обвинить ихъ предъ существующими властями; по это же самое правило заставляло его щадить своихъ друзей, и не доставлять никакого оружія противъ тѣхъ, которые дѣйствовали въ его пользу, и никакого повода къ отнятію у нихъ возможности оказать ему дальнѣйшія услуги, если бъ положеніе ихъ то имъ дозволило.

Эти уважительныя причины остановили перо историка; и справедливо можно сказать, что ни одинъ человѣкъ, писавшій такъ много о своей жизни, составленной изъ столь необычайныхъ и важныхъ событій, не сказалъ такъ мало о самомъ себѣ, кромѣ извѣстнаго уже изъ другихъ источниковъ. Но подарокъ сей тѣмъ не менѣе драгоцѣненъ; ибо иногда изъ того, что умолчано, столько же можно извлечь свѣдѣніи, сколько изъ показаній того, который желаетъ быть своимъ дѣеписателемъ; и защита или оправданіе событій достопримѣчательной жизни, хотя и пристрастно описанной, можетъ быть болѣе обнаруживаетъ читателю, чѣмъ искреннее сознаніе въ ошибкахъ и заблужденіяхъ, столь рѣдко дѣлаемое людьми, которые сами пишутъ свою исторію.

Записки Наполеона и спорныя статьи его противъ Сира Гудзона Лоу, кажется, составляли главнѣйшее его занятіе во время пребыванія на островѣ Св. Елены и, повидимому, единственную его забаву. Нельзя было ожидать, чтобы больной и несчастный, онъ сталъ заниматься науками даже и тогда, если бъ первоначальное образованіе доставило ему болѣе къ тому способовъ. Надобно вспомнить, что онъ воспитанъ въ Бріенской Военной Школѣ, гдѣ онъ точно обнаружилъ большую склонность къ наукамъ. Но изученіе Математики и Алгебры столь скоро было примѣнено имъ къ военному дѣлу, что сомнительно, чтобы въ немъ осталась охота разбирать отвлеченныя истины. Практическіе выводы столь долго были цѣлью его изысканій, что онъ пересталъ заниматься теоріею, не имѣя болѣе въ виду осадъ, многосложныхъ движеніи и великихъ военныхъ цѣлей, т. е. когда все дѣло оканчивалось и начиналось однимъ только разрѣшеніемъ какой либо задачи.

Что Наполеонъ имѣлъ врожденную склонность къ Литературѣ, сіе неоспоримо; но время никогда не дозволяло ему заняться ею и усовершенствовать вкусъ свой и сужденія на счетъ сего предмета. Въ одобреніи, данномъ ему въ 1783 году для поступленія въ Парижскую Военную Школу, сказано, что онъ порядочно знаетъ Исторію и Географію, по не далекъ въ прочихъ отрасляхъ образованія и особенно въ Латинскомъ языкѣ. Семнадцати лѣтъ онъ пріѣхалъ въ Ла Ферскій полкъ, и лишился всякой возможности довершить свое образованіе. Онъ однако жъ много читалъ, но подобно всѣмъ молодымъ людямъ, безъ выбора и больше для забавы, чѣмъ для наученія. Прежде чѣмъ онъ достигъ того возраста, когда молодой человѣкъ съ такими, какъ онъ способностями и въ особенности одаренный такою необычайною памятью, обыкновенно старается расположить и привесть въ порядокъ въ умѣ своемъ свѣдѣнія, почерпнутыя имъ изъ разнообразнаго чтенія, — мятежи въ Корсикѣ, а въ слѣдъ за тѣмъ осада Тулона, перенесли его на поприще воины и политическихъ дѣлъ, сдѣлавшихся его сферою до самой той эпохи, до которой мы теперь достигли.

Недостатокъ познаній, нами упомянутый, подобно многимъ умнымъ людямъ, онъ замѣнялъ свѣдѣніями, почерпаемыми въ разговорахъ съ людьми учеными и способными передавать свою ученость. Никто не умѣлъ столь искусно, какъ Наполеонъ, извлекать у человѣка тѣ познанія, которыя онъ наиболѣе былъ способенъ сообщить ему; и во многихъ случаяхъ, дѣлая сіе, онъ успѣвалъ скрывать свое невѣдѣніе даже о тѣхъ вещахъ, которыя ему наиболѣе хотѣлось узнать. Но хотя такимъ образомъ онъ узнавалъ дѣла и послѣдствія, а невозможно было ему такимъ легкимъ способомъ совершенно познакомиться съ общими правилами и съ отношеніями ихъ къ послѣдствіямъ, отъ нихъ проистекающимъ.

Не менѣе того достовѣрно, что хотя Наполеонъ и могъ чрезъ разговоры пріобрѣтать желаемыя познанія и хотя таковыя познанія приносили ему существенную пользу въ дѣлахъ государственныхъ, а сего еще было недостаточно, дабы заставить его обратиться къ тѣмъ легкимъ занятіямъ, которыя столь любимы въ юности и которымъ въ зрѣломъ возрастѣ уже не столь охотно предаются и труднѣе извлекаютъ изъ нихъ пользу. Посему онъ никогда не усовершенствовалъ себя въ изящной Литературѣ, но сохранилъ удивленіе къ Оссіану и къ другимъ писателямъ, первоначально его занимавшимъ. Витіеватый слогъ, плодовитость и поэтическія преувеличенія сего Цельтическаго Барда обыкновенно правятся молодымъ людямъ; но Наполеонъ любилъ ихъ до конца своей жизни; и во многихъ его воззваніяхъ и бюлетеняхъ можно замѣтить напыщенныя, иносказательныя выраженія, которыя кажутся намъ изящными въ молодости, по отвергаются вкусомъ, когда разсудокъ очиститъ и образуетъ оный. Въ оправданіе пристрастія Наполеона къ Оссіану, должно сказать, что Италіянскій переводъ онаго, сдѣланный Цезароттіемъ, есть одно изъ лучшихъ произведеніи на Тосканскомъ языкѣ. Кинга сія всегда находилась при немъ.

Историческія, Философическія и нравственныя сочиненія рѣже были читаемы въ Лонгвудѣ. Единственныя въ этомъ родѣ книги, къ коимъ Наполеонъ показывалъ рѣшительное пристрастіе, были Махіаведь и Моитескіё, которыя онъ вѣроятно считалъ неприличными для чтенія въ слухъ. Тацита, который столь прямо представляетъ зеркало Государямъ, онъ, какъ говорятъ, ненавидѣлъ и рѣдко упоминалъ объ немъ но хуля его и не обнаруживая своего къ нему нерасположенія; такимъ образомъ больной даже не можетъ смотрѣть безъ отвращенія на самое цѣлительное лекарство. Новые Французскіе романы служили иногда препровожденіемъ времени; до привычка Наполеона къ порядку и къ благопристойности дѣлала ихъ неосновательность и недостатокъ разборчивости неприличными для такого общества.

Оставалась еще другая отрасль Литературы, доставлявшая обитателямъ Лонгвуда болѣе средствъ къ разсѣянью. Театральныя сочиненія составляли главное чтеніе, коимъ Наполеонъ услаждалъ тягостные часы своего заточенія. Это показывало, что онъ сохранилъ господствующій вкусъ Французовъ, которые охотно проводятъ въ какихъ бы то ни было зрѣлищахъ промежутокъ отъ обѣда до вечернихъ собраній. Не видя болѣе стариннаго любимца своего, Тальму, Наполеонъ читалъ тѣ произведенія, въ коихъ онъ видѣлъ его, дающаго имъ жизнь. Говорятъ, что самъ онъ читалъ со вкусомъ и съ чувствомъ, что согласно съ преданіемъ, сообщающимъ намъ, что онъ въ юности своей очень любилъ театръ. Въ послѣдовавшихъ за сими чтеніями сужденіяхъ, столь тщательно сохраненныхъ Ласъ-Казомъ, Бонапарте обнаруживалъ таланты свои въ разговорахъ, равно какъ вкусъ свой и мнѣнія.

Корнеля и Расина онъ гораздо больше уважалъ, чѣмъ Вольтера, и кажется, что имѣлъ основательныя къ тому причины. Они написали свои безсмертныя творенія подъ вліяніемъ Двора и но приказу самовластнѣйшаго изъ Монарховъ, Лудовика XIV. И потому въ ихъ произведеніяхъ нѣтъ ничего, могущаго оскорбить самаго мнительнаго Государя. Съ Вольтеромъ же, совсѣмъ другое дѣло. Сильный, наблюдательный духъ, произведшій въ послѣдствіи Французскую революцію, въ то время обнаруживался, и Фернейскій Философъ, хотя еще не зная, до чего оный можетъ довести, тѣмъ не менѣе былъ имъ напитанъ. Посему въ сочиненіяхъ его находились многія мѣста, которыя могли быть примѣнены къ преобразованіямъ и переворотамъ современной Наполеону эпохи, къ самовластію его правленія и къ падшей отъ его меча свободѣ. По этому отношенію., Вольтеръ, коего сочиненія представляли тягостныя сравненія и воспоминанія, не могъ быть любимцемъ Наполеона. Сочиненнаго имъ Магомета, Бонапарте въ особенности ненавидѣлъ, сознаваясь въ уваженіи своемъ къ Восточному обманщику и говоря, что стихотворецъ неправильно его представилъ. Можетъ быть, что онъ тайно признавалъ нѣкоторое сходство между его собственнымъ жребіемъ и судьбою юнаго погонщика верблюдовъ, который, возвысясь вдругъ изъ низкой долл, въ коей судьба его поставила, сдѣлался завоевателемъ и законодавцемъ столькихъ народовъ. Можетъ быть также, что онъ помнилъ свои собственныя воззванія въ Египтѣ, сочиненныя въ Мусульманскомъ духѣ, которыя самъ онъ называлъ шарлатанствомъ; но прибавляя, что это было возвышенное, благородное шарлатанство.

Наполеонъ защищалъ также характеръ Кесаря. Французскій полководецъ не могъ быть равнодушенъ къ Римскому вождю, который, такъ же какъ и онъ, сначала отличился побѣдами своими надъ врагами Республики, подобно ему прекратилъ борьбу между Патриціями я Плебеянами древняго Рима, покоривъ обѣ стороны своему неограниченному владычеству; и провозгласилъ бы себя Государемъ подъ ненавидимымъ въ Римѣ Царскимъ титломъ, если бъ не воспрепятствовалъ тому заговоръ; я который наконецъ, завладѣвъ своимъ отечествомъ, ни о чемъ болѣе не помышлялъ, какъ о распространеніи Имперіи, и безъ того уже слиткомъ обширной, завоевывая дальнія земли Скиѳовъ и Парѳянъ. Правда, что въ личномъ отношеніи, между ими существовала большая разница; ибо Наполеонъ никогда не предавался грубому распутству и чувственности, приписываемымъ Кесарю, и мы не обрѣтаемъ въ немъ ни авторскихъ талантовъ Римскаго Диктатора, ни кротости и забвенія обидъ, коими сей послѣдній отличался.

Однако жъ, хотя Наполеонъ и предавался иногда запальчивости, которую Кесарь счелъ бы постыдною, по съ людьми, которыхъ любилъ, онъ чрезвычайно какъ былъ ласковъ. Правда, что рѣшась быть Императоромъ въ Лонгвудѣ и въ небольшомъ своемъ владѣніи, онъ требовалъ отъ своихъ приближенныхъ того же строгаго чинопочитанія, которое соблюдалось при Тюліерійскомъ Дворѣ; но въ другихъ отношеніяхъ, онъ дозволялъ имъ свободно оспоривать его мнѣнія и возражать ему, даже преступая обыкновенные предѣлы. Казалось, будто бы онъ дѣлалъ различіе между обязанностью ихъ, какъ подданныхъ, и правами ихъ, какъ друзей. Всѣ были съ открытыми головами, и стояли въ его присутствіи, и даже тотъ, кто игралъ съ нимъ въ шахматы, иногда но нѣскольку часовъ не садился. Но въ разговорахъ съ нимъ они имѣли свободу, обращаясь къ нему, правда какъ къ начальнику, но не какъ къ Самодержцу. Капитанъ Мейтландъ описываетъ споръ, бывшій однажды у Наполеона съ Бертраномъ. Послѣдній вообразилъ себѣ нелѣпость, будто бы нужно 50.000 гиней въ годъ, или подобная сему неимовѣрная сумма на содержаніе Бленгеймскаго помѣстья. Наполеонъ, сообразивъ все, тотчасъ увидѣлъ, что это невозможно. Бертранъ настаивалъ на своемъ, и наконецъ Наполеонъ сказалъ съ горячностью: Это бытъ не можетъ. — «О!» отвѣтствовалъ Бертрамъ, очень обидясь: «если вы такимъ образомъ будете отвѣчать, то это прекращаетъ всякія разсужденія;» и нѣсколько времени не хотѣлъ съ нимъ разговаривать. Нимало не разсердясь, Бонапарте всячески старался укротить его и развеселишь, чаю ему не трудно было сдѣлать.

Но хотя Наполеонъ и дозволялъ въ этомъ отношеніи такую свободу, а онъ предоставлялъ себѣ Царское право избирать предметъ разговора и вести оный по Своему благоусмотрѣнію; и въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ казалось, что лишась существенной власти, онъ болѣе чѣмъ когда либо привязался къ соблюденію ея единообразной, утомительной и безполезной чинности. Къ сему могла быть и другая причина, кромѣ упрямой его склонности надъ всѣмъ владычествовать. Особы, обитавшія въ Лонгвудѣ, послѣдовали за нимъ изъ чистѣйшихъ побужденій, и нѣтъ причины предполагать, чтобы рѣшимость ихъ могла поколебаться, или почтеніе уменьшиться. Однако жъ взаимное положеніе низверженнаго Государя и бывшихъ его подданныхъ, поставляло ихъ въ короткость, могшую породить, если не пренебреженіе, то покрайней мѣрѣ неприличную степень свободы, которой нельзя было воспрепятствовать иначе, какъ строгою преградою чинопочитанія.

Возвращаемся къ Наполеоновымъ привычкамъ и забавамъ. Музыка не была въ числѣ ихъ. Хотя родясь Италіянцемъ и имѣя довольно музыкальное ухо для того, чтобы спѣть арію, онъ однако жъ никогда не занимался симъ искуствомъ и не имѣлъ къ нему того врожденнаго пристрастія, которое свойственно Италіянцамъ; извѣстно также, что онъ искоренилъ въ Италіи жестокія способъ, употребляемый для сохраненія голосовъ.

Наполеонъ не былъ — по неохотному сознанію Денона — ни знатокомъ, ни даже любителемъ живописи. Онъ считалъ себя однако жъ свѣдущимъ въ ваяніи. Въ Музеѣ его находилась одна картина, предъ которою онъ имѣлъ привычку останавливаться, называя ее своею и говоря, что онъ не дозволитъ ни за какія деньга ее выкупить прежнему ея владѣльцу, Герцогу Моденскому.^[1] Но онъ цѣнилъ сію картину не но достоинству ея, хотя это было и образцовое произведеніе, а но тому, что онъ доставилъ ее Музею цѣною большаго пожертвованія. На другія картины, составлявшія сіе огромное собраніе, не взирая на достоинство ихъ, онъ мало обращалъ вниманія. Онъ часто смущалъ любителей сего искуства презрѣніемъ своимъ къ недолговременности онаго. Услыхавъ однажды про одну отличную картину, что она сохранится не долѣе, какъ пять сотъ или шесть сотъ лѣтъ, онъ воскликнулъ: «Какая славная вѣчность!» Однако жъ, по совѣтамъ Денона и другихъ ученыхъ людей, Наполеонъ прославился какъ великій покровитель искуствъ. Въ особенности медали его возбуждаютъ и заслуживаютъ удивленіе.

Что касается до движенія на островѣ Св. Елены, то Наполеонъ часто ходилъ пѣшкомъ, и пока былъ здоровъ, не боялся крутыхъ, трудныхъ и опасныхъ дорогъ. Не взирая на то, что на островѣ есть нѣсколько дичи, онъ никогда не охотился. Кажется, что онъ никогда не любилъ эшу забаву, хотя въ бытность свою Императоромъ, онъ поставилъ гораздо на лучшую и великолѣпнѣйшую ногу противъ прежняго Придворную Охоту. Должно предполагать, что онъ занимался этою Царскою забавою — какъ ее называютъ — болѣе по любви къ пышности, чѣмъ по настоящей склонности къ сему упражненію. Мы приведемъ здѣсь собственное его повѣствованіе объ опасности, которой онъ однажды подвергся на кабаньей охотѣ. Картина сія напомнитъ любителямъ произведенія Рубенса и Шнейдера.

"Выѣхавъ однажды въ Марли на охоту за кабанами, " говоритъ Императоръ: «мы попали съ Сультомь и съ Бертье на трехъ огромныхъ вепрей, прямо на насъ бросившихся. Всѣ охотники со страха обратились въ бѣгство. Мы убили этихъ трехъ кабановъ, но мой меня оцарапалъ и едва не оторвалъ мнѣ палецъ (на немъ видѣнъ еще былъ большой рубецъ). Забавнѣе всего было, что охотники, окруженные своими собаками, столпясь позади трехъ героевъ, во все горло кричали: „Помогите Императору! спасите Императора!“ а ни одинъ не трогался съ мѣста.» —

Говоря о прогулкахъ Наполеона, мы можемъ упомянуть здѣсь о другой опасности, которой онъ подвергался при забавѣ, болѣе употребительной въ Англіи, чѣмъ во Франціи. Онъ вздумалъ однажды править лошадьми, и въ опасномъ мѣстѣ опрокинулъ карету, въ коей находилась Іозефина съ другими особами. Англійскій читатель вспомнитъ, что подобный случай былъ и съ Кромвелемъ, который — какъ говоритъ историкъ — въ состояніи будучи правишь тремя народами, полагалъ, что онъ можетъ правишь и шестеркою подаренныхъ ему горячихъ лошадей; и имѣвъ такую же неудачу, какъ постигла послѣ его Наполеона, опрокинулъ карету, къ великому страху сидѣвшаго въ ней Секретаря Тёрло и съ двойною для себя опасностью отъ паденія и отъ выстрѣла пистолета, который онъ всегда имѣлъ при себѣ заряженнымъ. Бонапарте замѣтилъ только: «что всякой долженъ браться за свое дѣло.»

Главнымъ средствомъ разсѣянья для Наполеона на островѣ Св. Елены было общество и разговоръ только съ его приближенными; чего бы не случилось, если бъ онъ могъ повелѣвать своимъ нравомъ, который не измѣнялся при наивеличайшихъ бѣдствіяхъ, а теперь повидимому уступилъ слабости къ небольшимъ ссорамъ и досадамъ.

Губернаторъ и Штабъ его, естественнымъ образомъ не участвовали въ Лонгвудскомъ обществѣ по несогласіямъ, царствовавшимъ между Наполеономъ и Сиромъ Гудзономъ Лоу. Между Офицерами стоявшихъ на островѣ полковъ, вѣроятно были образованные люди, которые, служивъ въ послѣднихъ войнахъ, конечно могли бы доставишь своимъ обществомъ разсѣянье Императору и его спутникамъ, но вообще они не ходили въ Лонгвудъ. Докторъ О’Мера говоритъ, будто бы Губернаторъ запретилъ Офицерамъ знакомиться съ Французами, но Сиръ Гудзонъ Лоу отвергаетъ сіе какъ клевету, ссылаясь на свидѣтельство самихъ Офицеровъ 53-го полка. Но и предположивъ, что Англійскимъ Офицерамъ не было сдѣлано такого запрещенія, весьма естественно, что военные не любили ходишь туда, гдѣ они знали, что услышатъ самые неуважительные, грубые отзывы не только о ихъ начальникѣ, но о ихъ землѣ и Министерствѣ, не имѣя никакой возможности потребовать за то удовлетворенія.

Чинъ и свойства Сира Пёльтенея Малькольма, Флотскаго Начальника, поставляли его превыше тѣхъ отношеній, которыя затрудняли низшихъ сухопутныхъ и морскихъ Офицеровъ. Онъ часто посѣщалъ Наполеона, который очень его хвалитъ, и хотя, по тѣсной нашей дружбѣ съ Сиромъ Пёльтенеемъ мы знаемъ, что онъ совершенно заслуживаетъ похвалы сіи, но Наполеонъ тѣмъ охотнѣе ихъ дѣлалъ, что онѣ доставляли ему случай изливать свою досаду, сравнивая поведеніе Адмирала съ Губернаторомъ, самымъ невыгоднымъ для сего послѣдняго образомъ. Мы однако же приводимъ здѣсь сей отрывокъ, дабы показать, что Бонапарте умѣлъ при случаѣ отдавать справедливость и цѣнить достоинства, даже въ Англичанинѣ.

Послѣ свиданія съ новымъ Адмираломъ, онъ говоритъ: «Вотъ человѣкъ, котораго обхожденіе пріятно, открыто, прямодушно и искренно. Это настоящее Англійское лице: по чертамъ его можно угадать о сердцѣ^, я увѣренъ, что онъ храбрый человѣкъ; я еще не видалъ никого, о комъ бы я такъ скоро составилъ себѣ столь выгодное понятіе, какъ объ этомъ красивомъ старикѣ воинственнаго вида; онъ держитъ голову прямо и открыто; и говоритъ что думаетъ, не боясь смотрѣть вамъ въ глаза. Лице его возбуждаетъ во всякомъ желаніе короче узнать его; оно внушило бы довѣренность самому подозрительному человѣку.»

Сиръ Пёльтеней Малькольмъ потому еще болѣе нравился Наполеону, что до него вовсе не касались дѣлаемыя узнику ограниченія, и что онъ не имѣлъ власти ни перемѣнить ихъ, ни уничтожить. Онъ былъ счастливъ и тѣмъ, что посредствомъ своего хладнокровія могъ останавливать строптивыя рѣчи Наполеона, не признавая справедливости его жалобъ, но и не раздражая его прямымъ противорѣчіемъ. "Намѣревается ли ваше Правительство, " спросилъ однажды Наполеонъ у Англійскаго Адмирала: «продержать меня на этой скалѣ до дня моей смерти?» --"Къ сожалѣнію, я должень сказать, " отвѣтствовалъ Сиръ Пёльтеней: «что таково повидимому его намѣреніе.» — "Въ такомъ случаѣ конецъ мой скоро наступитъ, " сказалъ Наполеонъ. — "Надѣюсь, что нѣтъ, « возразилъ Адмиралъ: „надѣюсь, что вы проживете довольно времени для описанія вашихъ великихъ дѣлъ, которыя столь многочисленны, что это обѣщаетъ вамъ еще многія лѣта.“ — Наполеонъ поклонился, вѣроятно довольный, и какъ герой и какъ писатель. Не взирая на то, передъ отъѣздомъ Сира Малькольма съ острова, когда онъ стала» оправдывать Губернатора въ нѣкоторыхъ несправедливыхъ обвиненіяхъ, взводимыхъ на него Наполеономъ, сей послѣдній опровергъ судъ его, сказавъ, что какъ Англичанинъ, онъ не можетъ быть безпристрастнымъ судьею. Они однако жъ разстались совершенно дружелюбно, и Наполеонъ часто послѣ говорилъ объ удовольствіи, доставленномъ ему обществомъ Сира Пёльтенея Малькольма.

Изъ жителей острова Св. Елены, какъ можно предполагать, мало было такихъ людей, которые по званію своему или образованности, могли бъ быть приняты въ общество изгнанника. Притомъ, они находились въ тѣхъ же затрудненіяхъ, которыя препятствовали Англійскимъ Офицерамъ вступать въ знакомство съ Лонгвудомъ и его обитателями. Если Губернаторъ былъ недоволенъ слишкомъ частыми посѣщеніями какого либо человѣка, или начиналъ подозрѣвать такія сношенія, то онъ имѣлъ власть и — по мнѣнію островитянъ — желаніе, строго давать чувствовать свой гнѣвъ. Однако жъ Г. Балькомбъ, бывшій поставщикомъ, и еще человѣка два островскихъ жителей, посѣщали иногда Лонгвудъ. Сношенія между плѣнными Французами и островитянами производились посредствомъ Французскихъ слугъ, которымъ позволено было ходишь въ Жемсъ-Тонъ, когда имъ угодно, не возбуждая тѣмъ никакого подозрѣнія. Но Лонгвудскіе жители ничего не выиграли чрезъ сношенія съ Жемсъ-Тономъ, кромѣ того, что внѣшняя переписка изгнанниковъ чрезъ сіе очень распространилась. Она была производима большею частью, чрезъ Баію; и дѣйствительно, имъ удалось переслать въ Европу много писемъ, хотя вообще полагаютъ, что они менѣе были счастливы въ полученіи отвѣтовъ.

Можно бы надѣяться, что Лонгвудское общество увеличится чрезъ прибытіе на островъ трехъ чиновныхъ особъ, Коми сэровъ Австрійскаго, Россійскаго и Французскаго, изъ коихъ двое пріѣхали со сбоями семействами. Но и тутъ чинность положила преграду, существенную или мнимую, смотря по мнѣнію тѣхъ, между коими она воздвигается. Комисары Союзныхъ Держава желали представиться Наполеону. Узнавъ о ихъ желаніи, онъ рѣшительно отказалъ принять ихъ въ ихъ офиціальномъ санѣ, отвергая право Европейскихъ Государей принимать участіе въ его заключеніи. Съ другой стороны Комисары, видя, что ихъ не признаютъ въ этомъ званіи, отказались имѣть какое либо сообщеніе въ частномъ видѣ съ Лонгвудомъ; и такимъ образомъ изъ сего уединеннаго мѣста были устранены гари человѣка, которые по своему свѣтскому образованію могли бы сблизишься съ изгнанникомъ и съ его спутниками.

Общество Св. Елены очень однако же увеличивалось тогда, какъ приставали къ острову корабли, идущіе въ Индію, или возвращающіеся въ Европу. Всѣ Офицеры и пассажиры при такихъ случаяхъ желали посмотрѣть на столь знаменитаго мужа, какъ Наполеонъ; и между ими находились такіе люди, которыхъ ему самому пріятно было видѣть. Правила для сихъ посѣщеній Лонгвуда, кажется, принадлежатъ къ небольшому числу тѣхъ постановленій, на которыя Наполеонъ не жаловался. Онъ имѣлъ весьма естественное отвращеніе удовлетворять собою пустому любопытству чужеземцевъ, и правила сіи очень защищали его отъ ихъ набѣговъ. Всѣ желавшіе видѣть Наполеона, должны были сперва обращаться къ Губернатору, который сообщалъ имена ихъ Генералу Бертрану, какъ Оберъ-Гофмаршалу Наполеонова дома, а тотъ уже доставлялъ отвѣтъ его, и если онъ былъ благопріятенъ, то назначалъ часъ, когда онъ ихъ приметъ.

Въ такихъ случаяхъ, Наполеонъ особенно заботился о соблюденіи всѣхъ обрядовъ Императорскаго Двора, между тѣмъ какъ напротивъ того, Губернаторъ внушалъ посѣтителямъ, чтобы они отнюдь не оказывали ему болѣе уваженія, какъ Генералу. И потому, если иногда случалось, что представленіе происходило на открытомъ воздухѣ, то приближенные къ Наполеону Французы не накрывались, между тѣмъ какъ Англичане, послѣ обычныхъ поклоновъ, надѣвали свои шляпы. Наполеонъ замѣтилъ неприличность сего, и приказалъ своимъ спутникамъ подражать въ этомъ Англичанамъ. Говорятъ, что они съ трудомъ и не безъ ропота ему повиновались.

Принимаемые въ Лонгвудѣ посѣтители были большею частью люди знатнаго рода, Офицеры, извѣстные въ Арміи или во флотѣ, ученые (коихъ Наполеонъ принималъ съ особенною благосклонностью) или чужестранные путешественники, которые могли заплатить сообщаемыми имъ свѣдѣніями за удовольствіе представиться столь знаменитому мужу. Многіе изъ удостоившихся сихъ свиданіи, напечатали оныя; а прочихъ мы имѣли случаи видѣть записки. Всѣ согласно похваляютъ ласковость, величіе и благосклонность, показываемыя Наполеономъ при этихъ представленіяхъ, судя по коимъ, зрители никакъ не могли предполагать, чтобы, предавшись порыву гнѣва или желая кого либо устрашить онымъ, Наполеонъ могъ быть тѣмъ запальчивымъ, грубымъ деспотомъ, какимъ другіе его изображали. Онъ обыкновенно дѣлалъ свои вопросы съ большою разборчивостью, приноравливая ихъ къ понятіямъ вопрошаемаго и стараясь обращать оные къ предметамъ, наиболѣе ему извѣстнымъ, дабы дашь ему случай сказать что нибудь новое или любопытное о знакомомъ ему предметѣ.

Журналъ Флотскаго Капитана Василія Галла, весьма извѣстнаго талантами своими по службѣ и въ Литературѣ, представляетъ любопытный примѣръ того, что мы выше сказали, свидѣтельствуя въ то же время о необычайной памяти Наполеона. Онъ тотчасъ вспомнилъ имя Капитана Галла, поелику онъ видѣлъ отца его, Баронета Сира Жемса Галла, при посѣщеніи имъ Бріенской Военной Школы, которую онъ осматривалъ по любви своей къ наукамъ. Бонапарте объяснилъ, какимъ образомъ онъ могъ вспомнишь имя частнаго человѣка, съ коимъ онъ одинъ только разъ встрѣтился. — "Это не удивительно, " сказалъ онъ Капитану: «батюшка вашъ былъ первый Англичанинъ, котораго я когда либо видѣлъ, и потому воспоминаніе объ этомъ осталось на всю жизнь мою.» Послѣ сего онъ подробно разспрашивалъ объ Едимбургскомъ Королевскомъ Обществѣ, коего Сиръ Жемсъ Галлъ долго былъ Президентомъ. Потомъ перешелъ онъ къ любопытному предмету о вновь открытомъ островѣ Лу-Чу; и Капитанъ Галль сообщаетъ столь занимательныя подробности на счетъ сдѣланныхъ ему Наполеономъ вопросовъ, что мы бы побоялись отнять у нихъ цѣпу, сокративъ оныя.

"По опредѣленіи положенія острова, онъ закидалъ меня вопросами о жителяхъ съ такимъ порядкомъ, съ такою строгою точностью, что я не могъ бы себѣ того вообразить. Вопросы его не были дѣлаемы на удачу, но каждый изъ нихъ имѣлъ опредѣлительную связь съ предъидущимъ и съ послѣдующимъ. Я вскорѣ почувствовалъ себя такъ предъ нимъ обнаруженнымъ, что мнѣ не возможно было бы скрыть или измѣнишь малѣйшаго обстоятельства. Быстрота, съ которою онъ обнималъ любопытные предметы, и удивительная способность располагать ихъ въ порядкѣ, были таковы, что онъ иногда опережалъ меня въ разсказѣ, заранѣе угадывалъ мои заключенія и самъ дополнялъ то, что я готовился ему сообщить.

"Однако жъ нѣкоторыя подробности о жителяхъ Лу-Чу даже и его отчасти удивили; и я имѣлъ удовольствіе нѣсколько разъ видѣть его въ недоумѣніи, не могшаго постигнуть чудесъ, мною ему разсказываемыхъ. Ничто столько не поразило его, какъ неимѣніе у нихъ оружія. — «Нѣтъ оружія!» воскликнулъ онъ: «т. е. нѣтъ пушекъ; но у нихъ есть ружья?» — И ружей нѣтъ, отвѣчалъ я. — «Ну такъ копья, или покравшей мѣрѣ луки и стрѣлы?» — Я сказалъ ему, что и они не употребляются. — «Ни даже кинжалы?» вскричалъ онъ съ возрастающимъ жаромъ. — «Ничего нѣтъ.» --"Но, " возразилъ Бонапарте, сжавъ кулакъ и сильно возвысивъ голосъ: «безъ оружія, какъ же они сражаются?»

"Я могъ только отвѣтствовать, что сколько мы въ состояніи были заключишь, они никогда не имѣли никакой войны, пребывая во внутреннемъ и внѣшнемъ мирѣ. — «Не имѣли войны!» вскричалъ онъ съ пренебреженіемъ и недовѣрчивостью, какъ будто бы существованіе подъ солнцемъ народа безъ войны было самымъ необычайнымъ дѣломъ въ природѣ.

"Такимъ же образомъ, но не съ тою же горячностью усомнился онъ, когда я разсказалъ ему, что у нихъ нѣтъ денегъ и что они не даютъ никакой цѣны нашимъ серебренымъ и золотымъ монетамъ. Выслушавъ сіе, онъ задумался и началъ твердить про себя: — "Не знаютъ употребленія денегъ! — ни во что на цѣнятъ золото и серебро! Въ эту минуту, взглянувъ на меня, онъ отрывисто спросилъ: — «Какимъ же образомъ вы платили этому страннѣйшему изъ всѣхъ народовъ за быковъ и другіе припасы, доставленные вамъ на корабли?» Когда я сказалъ ему, что мы не могли уговоришь жителей Лу-Чу къ принятію какой либо платы, то онъ чрезвычайно какъ дивился ихъ щедрости, и заставилъ меня два раза перечесть всѣ вещи, доставленныя намъ этими гостепріимными островитянами.

"Разговоръ продолжался съ тою же занимательностью, и я имѣлъ случай замѣтить необычайную проницательность, съ которою Бонапарте постигалъ самые замѣчательные, самые любопытные предметы, не смотря на обыкновенный безпорядокъ разговора. Жалкое состояніе служителей вѣры на островѣ Лу-Чу особенно обратило на себя его вниманіе, но онъ не подучилъ объ ономъ удовлетворительныхъ объясненій. Капитанъ Галлъ объявилъ, что невѣдѣніе жителей "Л.у-Чу обо всемъ свѣтѣ такъ далеко простирается, что имъ извѣстно только происходящее въ Японіи и въ Китаѣ, что они понятія не имѣютъ о Европѣ — не знаютъ ни Франціи, ни Англіи — и даже никогда не слыхивали о Его Величествѣ; при этомъ послѣднемъ доказательствѣ ихъ совершеннаго отчужденія отъ свѣта, Бонапарте сильно расхохотался. Въ продолженіе всего разговора, Наполеонъ съ величайшимъ терпѣніемъ ожидалъ на свои вопросы отвѣтовъ; съ любопытствомъ разспрашивалъ о занимательныхъ предметахъ и сдѣлалъ самое благопріятное впечатлѣніе на своего гостя.

"Бонапарте, " говоритъ сей наблюдательный путешественникъ: «поразилъ меня несходствомъ своимъ со всѣми, видѣнными мною его портретами и бюстами. Лице его показалось мнѣ болѣе и шире, чѣмъ на всѣхъ его изображеніяхъ. Тучность его, которую всѣ въ эгао время описывали чрезмѣрною, не имѣла въ себѣ ничего особеннаго. Онъ скорѣе казался крѣпкимъ и жилистымъ. На щекахъ его не обнаруживалось ни малѣйшаго румянца; и кожа его скорѣе походила на мраморъ, чѣмъ на обыкновенное тѣло. На челѣ его и на лицѣ не замѣтно было ни одной морщинки. Здоровье его и духъ казались въ лучшемъ положеніи; хотя въ это время въ Англіи вообще думали, что онъ подверженъ многосложнымъ недугамъ и совершенно упалъ духомъ. Разговоръ его былъ болѣе медленъ, чѣмъ быстръ и совершенно ясенъ; онъ ждалъ съ величайшимъ терпѣніемъ и ласково, пока я оканчивалъ отвѣты мои на его вопросы, и одинъ только разъ въ продолженіе всего разговора обратился къ Графу Бертрану. Сверкающій и иногда даже ослѣпительный блескъ очей его невозможно было выдержать. Этотъ блескъ однако жъ не былъ всегдашній, но въ особенности являлся тогда, какъ вниманіе его нѣмъ нибудь возбуждалось. Невозможно вообразить себѣ выраженія, болѣе кроткаго, болѣе благосклоннаго, какъ то, которое царствовало на лицѣ его въ продолженіе всего свиданія. И такъ, если въ сіе время здоровье его было уже разстроено и духъ въ упадкѣ, то власть его надъ самимъ собою должно признать еще болѣе необычайною, нѣмъ вообще предполагали; ибо всѣ его ухватки, разговоръ и выраженіе лица показывали человѣка совершенно здороваго и въ лучшемъ расположеніи духа.» —

Сіе свиданіе происходило 15 Августа 1817 года. При ономъ Бонапарте показалъ себя въ своемъ настоящемъ видѣ. Въ другомъ достопримѣчательномъ случаѣ, 1 Іюля 18И года, когда онъ принималъ Лорда Амгерста и чиновниковъ его посольства на возвратномъ ихъ пути изъ Китая, его обхожденіе и разговоръ были гораздо болѣе притворны, принужденны и изысканны. Очевидно было, что онъ хотѣлъ чрезъ притворство произвесть впечатлѣніе, конечно не думая посѣять сѣмена свои на безплодную землю, но надѣясь, что сѣмена сіи будутъ собраны, отвезены въ Англію и произведутъ обильную жатву. Онъ вдругъ пустился въ политическія разсужденія, объявивъ, что перевѣсъ Россіи будетъ гибеленъ для Европы, замѣтивъ однако же, что Французскія и Англійскія войска одни только заслуживаютъ вниманіе по ихъ устройству и нравственнымъ качествамъ. Въ слѣдъ за тѣмъ онъ сбилъ Англичанъ съ поля, сославшись на малочисленность нашей арміи; и сказалъ, что если мы слишкомъ будемъ надѣяться на свои военныя силы, то потеряемъ первенство наше на морѣ. Тутъ онъ попалъ на любимый предметъ свой — заговоривъ объ оплошности Лорда Кастельрига, который не доставилъ намъ или, лучше сказать, не исторгнулъ у Франціи торговаго договора и не вытребовалъ у Португалліи вознагражденія за наши издержки. Онъ, казалось, считалъ сіе пожертвованіемъ выгодами и благосостояніемъ своего отечества, и говорилъ сіе съ умышленною увѣренностью, дабы убѣдить слушателей въ томъ, что онъ отъ искренняго сердца говоритъ несовмѣстности, имъ возвѣщаемыя.

Онъ однако жъ не успѣлъ сдѣлать никакого впечатлѣнія на Лорда Амгерста или на Г. Генриха Еллиса, третьяго Комисара Посольства, къ коему была обращена большая часть сей сильной выходки и который давалъ намъ читать свой собственный журналъ, гдѣ подробнѣе изображено сіе свиданіе, чѣмъ въ печатномъ описаніи сего Посольства, изданномъ въ 18 И году.

Выставя мнимые проступки Лорда Кастельрига противъ Государства, Наполеонъ не умолчалъ и о своихъ собственныхъ неудовольствіяхъ. Особенно въ разговорѣ своемъ съ Лордомъ Амгеретомъ, онъ горько жаловался на поступки съ нимъ Сира Гудзона Лоу въ разныхъ случаяхъ; но совершенно не успѣлъ никого въ этомъ убѣдишь. Напротивъ того, Посланнику и свитѣ его показалось, что никогда еще важный узникъ не бывалъ столь мало стѣсненъ въ своей личной свободѣ, какъ бывшій Монархъ Франціи. Г. Еллисъ, послѣ личнаго во всемъ удостовѣренія, призналъ жалобы его на счетъ вина и припасовъ совершенно не заслуживающими вниманія и сожалѣлъ о томъ, что истинное или притворное негодованіе довело столь великаго мужа до такихъ ничтожныхъ я несправедливыхъ жалобъ. Лонгвудскій домъ, для жительства Государя, по сознанію Г. Еллиса, былъ малъ и недостаточенъ; но съ другой стороны, смотря на него, какъ на обитель знатной особы, ведущей уединенную жизнь, какою въ Англіи считали плѣнника, онъ былъ по его мнѣнію и приличенъ, и удовлетворителенъ. На счетъ же назначенныхъ ему предѣловъ, Г. Еллисъ замѣчаетъ, что большей свободы нельзя было дать человѣку, коего заключенія требовала всеобщая безопасность. Сношенія его съ чужими людьми состояли конечно подъ надзоромъ, ибо никому не дозволялось входить въ Лонгвудскіе предѣлы безъ пропуска отъ Губернатора; но пропускъ сей, по его увѣренію, тотчасъ былъ даваемъ, и никогда не препятствовалъ Наполеону видѣть желаемыхъ имъ посѣтителей. Стѣсненіе его переписки признано непріятнымъ и огорчительнымъ для чувствъ его; по это неизбѣжное слѣдствіе того, что онъ теперь есть и чѣмъ онъ былъ. "Отъ двухъ причинъ, " говоритъ Г. Еллисъ: «по моему мнѣнію, происходятъ неосновательныя Наполеоновы жалобы. Первая и главная есть та, чтобы возбуждать общественное участіе въ Европѣ, и въ особенности въ Англіи, гдѣ онъ надѣется имѣть себѣ сообщниковъ; а другую, я думаю, можно приписать личнымъ свойствамъ и привычкамъ Бонапарте, который находитъ занятіе въ этихъ пустыхъ ссорахъ и жалкое удовольствіе въ производимыхъ ими сплетняхъ и досадѣ.»

Прозорливость Г. Еллиса не обманулась: ибо Генералъ Гурго, между прочими своими показаніями, сообщаетъ удовольствіе, которое доставило Наполеону свиданіе съ Посольствомъ, возвращавшимся изъ Китая въ Англію, и увѣренность его, что доводами своими, онъ произвелъ сильное на него впечатлѣніе. Обнародованный отчетъ Г. Еллиса разрушилъ мечту сію, и жестоко обманулъ надежды изгнанника острова Св. Елены.

Описавъ разныя обстоятельства пребыванія Наполеона на Св. Еленѣ, пока онъ наслаждался совершеннымъ здоровьемъ, образъ его жизни, занятія я забавы, и приведя два достопримѣчательныя его свиданія съ умными, прозорливыми чужестранцами, — намъ остается въ слѣдующей Главѣ изобразить печальныя подробности упадка его здоровья, и немногія, незначительныя событія, случившіяся между началомъ и концемъ его послѣдняго недуга.

ГЛАВА VIII.

Болѣзнь Наполеона. — Ракъ въ желудкѣ. — Мнѣніе Доктора Арнотта, что недугъ сей не произведенъ климатомъ, а существовалъ уже въ немъ, усиливаясь съ 1817 года. — Наполеонъ нисколько не старается показать такое расположеніе, которое могло бы содѣйствовать къ облегченію суровости его плѣна. — Удаленіе отъ него Ласъ-Каза. — Разныя жалобы Монтолона, представленныя Палатѣ перовъ Лордомъ Голландомъ и опровергнутыя Лордомъ Батерстомъ. — Дѣйствіе, произведенное неудачею Лорда Гилланда на Бонапарте. — Признаки его болѣзни усиливаются. Онъ не хочетъ, ни дѣлать движенія, ни принимать лекарствъ. — Удаленіе Доктора О’Меры отъ Наполеона, — который не соглашается принять посѣщенія никакого другаго Англійскаго врача. — Два Римско-Католическіе Священника присланы по его желанію на островъ Св. Елены. — Мнѣніе Наполеона о вѣрѣ. — Докторъ Антомархи пріѣзжаетъ для того, чтобы заступить мѣсто О’Меры. — Продолженіе ссоръ между Бонапарте и Сиромъ Гудзономъ Лоу. — Планы для побѣга Наполеона. — Умыселъ Жонстона, смѣлаго контрбандиста, пристать къ Св. Еленѣ на подводномъ суднѣ и принять на оное плѣнника. — Судно его захвачено, и умыселъ разстроенъ. — Волненія въ Италіи дѣлаютъ необходимымъ усилить бдительность охраненія особы Наполеона. — Болѣзнь его усиливается. Письмо, изъявляющее участіе, принимаемое Его Британскимъ Величествомъ въ положеніи Наполеона. — Бонапарте соглашается допуститъ къ себѣ доктора Арнотта. Онъ пишетъ свое завѣщаніе и объявляетъ послѣднюю свою волю на случай смерти. — Причащеніе Святыхъ Тайнъ. — Смерть его, 5 Мая 1821 года. — Вскрытіе тѣла. — Похороны.

Давно уже носились слухи о разстройствѣ Наполеонова здоровья, даже еще до Ватерлосской битвы; и многіе приписываютъ неудачу его въ этомъ рѣшительномъ походѣ, не столько превосходству надъ нимъ его непріятелей, сколько упадку его собственной дѣятельности. Это мнѣніе невѣроподобно: быстрота, съ коею онъ сосредоточилъ силы свои при Шарлеруа, совершенно его опровергаетъ. Онъ былъ иногда подверженъ дремотѣ, какъ и многіе люди за сорокъ лѣтъ, которые дурно спятъ, рано встаютъ и много трудится. Когда онъ вышелъ на берегъ острова Св. Елены, то здоровье его столь мало казалось разслабленнымъ, что одинъ Англійскій Гренадеръ, увидѣвъ его, воскликнулъ со своею народною приговоркою: «Намъ сказывали, что онъ ужъ состарѣлся; а у него еще добрыхъ сорокъ походовъ сидитъ въ брюхѣ — чортъ его побери!» Это изреченіе Французы присвоили себѣ, какъ будто бы произнесенное солдатомъ Старой Гвардіи. — Мы сообщили отчетъ Капитана Галла о наружномъ видѣ его здоровья лѣтомъ 1817 года; показаніе Г. Еллиса около того же времени съ онымъ согласно, я врачъ сей увѣренъ, что никогда еще Бонапарте не былъ столь способенъ къ перенесенію военныхъ трудовъ, какъ въ ту минуту, когда онъ его видѣлъ. Однако жъ около той же поры, въ Іюлѣ мѣсяцѣ 1817 года, Наполеонъ ссылался на разстройство своего здоровья, дабы получить разныя послабленія, между тѣмъ какъ онъ не хотѣлъ дѣлать необходимаго, для поддержки себя движенія до тѣхъ поръ, пока уменьшатъ строгость соблюдаемаго надъ нимъ надзора. Вѣроятно однако жъ, что онъ тогда уже ощущалъ признаки внутренняго недуга, прекратившаго въ послѣдствіи жизнь его. Теперь ужъ совершенно извѣстно, что онъ страдалъ тою же болѣзнью, которою умеръ отецъ его, а именно, ракомъ въ желудкѣ, на счетъ коей онъ неоднократно изъявлялъ свои опасенія, находясь въ Россіи и въ другихъ мѣстахъ. Успѣхи сей болѣзни должны однако жъ быть очень медленны и скрытны, если она точно началась еще съ 1817 года. Гурго гораздо позже сего объявилъ, что онъ вовсе не вѣритъ существованію сего недуга. Онъ правда говоритъ, что, «Наполеонъ быль въ такомъ уныніи духа, что даже замышлялъ запереться со своими вѣрными приближенными въ небольшую горницу, и лишишь себя и ихъ жизни чадомъ древеснаго уголья, что химикъ Вертолетъ называетъ легкою смертью. Однако жъ на счетъ здоровья Генерала Бонапарте, Гурго показывалъ, что Англичанъ старались обмануть; ибо оно вовсе не было разстроено, и представленія объ этомъ мало или даже вовсе не заслуживали вѣроятія. Докторъ О’Мера конечно не могъ устоять противъ того вліянія, которое Бонапарте всегда производилъ на людей, къ нему приближенныхъ, и хотя онъ (Генералъ Гурго) вообще не имѣетъ повода сказать о Г. О’Мерѣ ничего, кромѣ похвальнаго, но зная коротко положеніе Генерала Бонапарте, онъ можетъ утвердительно засвидѣтельствовать, что здоровье его было вовсе не хуже того, какъ за нѣсколько времени до прибытія на островъ Св. Елены.»

Однако жъ, не смотря на это невѣріе и друзей его и враговъ, по всему кажется, что ужасная болѣзнь, коею Наполеонъ умеръ, уже существовала въ его внутренности, хотя и не обнаруживалась еще рѣшительно никакими внѣшними признаками. Докторъ Арноттъ, врачъ 20-го полка, лечившій Наполеона на смертномъ одрѣ, сдѣлалъ слѣдующія замѣчанія объ этомъ важномъ предметѣ:

"Мы полагаемъ, основываясь на мнѣніи искусныхъ врачей, что этотъ желудочный недугъ не можетъ произойти безъ сильнаго, предварительнаго расположенія тѣла къ сей болѣзни. Не скажу ничего рѣшительно, но странно, что Наполеонъ часто твердилъ, что отецъ его умеръ отъ нарыва въ желудкѣ; что по смерти его тѣло было вскрыто и сіе дѣйствительно оказалось. Вѣрнѣйшіе его приближенные, Графъ и Графиня Бертранъ и Графъ Монтолонъ, неоднократно то же самое мнѣ повторяли.

"И такъ, если принять, что предварительное расположеніе къ сей болѣзни уже существовало, то развѣ душевныя страсти не могли чрезъ раздраженіе оной содѣйствовать? Весьма вѣроятно, что умственныя страданія Наполеона на островѣ Св. Елены были ужасны. Человѣкъ, столь непомѣрно честолюбивый и замышлявшій нѣкогда владычествовать надъ цѣлымъ свѣтомъ, долженъ былъ жестоко чувствовать свое заточеніе.

«Климатъ острова Св. Елены считаю я здоровымъ; воздухъ чистъ, умѣренъ, и Европейцы наслаждаются тѣмъ же здоровьемъ и тѣлесною силою, какъ и на своей родинѣ.»

Докторъ Арноттъ далѣе говоритъ, что не взирая на сіе общее заключеніе, кровавый поносъ и другія воспалительныя желудочныя болѣзни свирѣпствовали въ войскахъ. Это онъ приписываетъ небережливости и невоздержности Англійскихъ солдатъ, равно какъ чрезмѣрному утомленію; ибо Офицеры, коимъ рѣдко случалось быть по ночамъ на службѣ, сохранили тоже здоровье и силу, какъ въ Европѣ. "И потому я увѣрительно могу сказать, « продолжаетъ врачъ сей: что всякой человѣкъ, ведущій воздержную жизнь, неподверженный слиткомъ большому утомленію, ночному воздуху я перемѣнамъ погоды, что для солдата неизбѣжно, можетъ не быть боленъ на островѣ Св. Елены, такъ же какъ и въ Европѣ; притомъ же я совершенно убѣжденъ, что болѣзнь, которою умеръ Наполеонъ, не была слѣдствіемъ климата.»

Мнѣніе доктора Арнотта подтверждается тѣмъ, что изъ многочисленнаго Наполеонова дома, состоявшаго почти изъ пятидесяти человѣкъ, со включеніемъ Англійскихъ служителей, только одинъ умеръ въ продолженіе пяти-лѣтняго пребыванія на островѣ; и этотъ человѣкъ (дворецкій Чипріани) получилъ похитившую его болѣзнь, родъ чахотки, еще до отъѣзда своего изъ Европы.

Докторъ Арноттъ, которому мы очень вѣримъ, какъ по славѣ, имъ заслуженной, такъ и по удобству, которое онъ имѣлъ все въ точности изслѣдовать, говоритъ, что нарывъ или ракъ въ желудкѣ, есть болѣзнь скрытная, коей признаки подобны признакамъ прочихъ недуговъ сей же части тѣла; однако жъ онъ уже ранѣе заключилъ, что какое нибудь разстройство произошло въ брюшной полости особенно узнавъ, что отецъ больнаго умеръ отъ рака въ желудкѣ. Онъ заключилъ, какъ уже сказано, что зародышъ недуга существовалъ съ 18И года, когда больной началъ чувствовать боли въ желудкѣ, тошноту и позывъ на рвоту, особенно послѣ принятія пищи; каковые признаки съ сего времени уже его не покидали, но постепенно усиливались до самаго дня его смерти.

Слѣдовательно съ этой поры Наполеонъ находился въ положеніи, которое, судя по его великимъ подвигамъ и высокому нѣкогда его жребію — заслуживало состраданіе даже самыхъ злѣйшихъ его непріятелей и участіе всѣхъ людей, расположенныхъ воспользоваться нравственнымъ урокомъ наивеличайшихъ человѣческихъ превратностей, какой когда либо представляла намъ Исторія, и мы нисколько не сомнѣваемся, что эти чувства произвели бы со временемъ большое ослабленіе строгости, съ которою былъ содержимъ узникъ, а можетъ быть, и совершенное его освобожденіе. Но для достиженія сего, Наполеону слѣдовало, находясь въ заключеніи, совсѣмъ иначе вести себя. Во-первыхъ, дабы пріобрѣсть состраданіе и уваженіе, на которыя имѣетъ право страждущій, ему слѣдовало допустить къ себѣ врачей, коихъ свидѣтельство признали бы совершенно безпристрастнымъ. Это не могло произойти чрезъ Доктора О’Меру, который находился въ службѣ у Наполеона, пользовался его довѣріемъ, и состоялъ въ самыхъ дурныхъ отношеніяхъ съ Губернаторомъ; и Наполеонъ, рѣшительно отвергая всѣ другія пособія, тѣмъ только подтверждалъ мысль, хотя и несправедливую, что онъ притворялся больнымъ или хотѣлъ воспользоваться легкими признаками недуга, дабы принудить Губернатора къ ослабленію надъ нимъ надзора. Нельзя также было предполагать, чтобы показаніе Доктора Аншомархи, находившагося въ совершенной зависимости у Наполеона, могло внушишь болѣе довѣренности, не будучи подкрѣплено другимъ постороннимъ и достаточнымъ врачебнымъ свидѣтельствомъ.

Во — вторыхъ, должно вспомнить, что коренною причиною заключенія Наполеона была несовмѣстность свободы его со спокойствіемъ Европы. Дабы доказать сему противное, бывшему Императору слѣдовало бы изъявить желаніе удалиться навсегда отъ политическихъ дѣдъ и обеспечнть чѣмъ нибудь рѣшительность свою оставишь и навѣки забыть честолюбивые замыслы, которые столь долго тревожили Европу. Тогда, — можетъ быть, — состраданіе и удивленіе къ великимъ его талантамъ подвигли бы Европейскія Державы повѣрить этой рѣшительности человѣка, въ коемъ лѣта, недуги и страданіе, казалось, возбуждали желаніе провести остальные дни свои въ спокойномъ уединеніи которое послужило бы вѣрнымъ залогомъ его миролюбивыхъ намѣреній. Но онъ былъ очень далекъ отъ подобныхъ мыслей, и все исходящее съ острова Св. Елены очевидно показывало, что бывшій Императоръ питаетъ всѣ свои прежніе замыслы и одобряетъ всѣ прежніе свои поступки. Онъ не хотѣлъ, дабы свѣтъ думалъ, что честолюбіе его угасло и притязанія на царство оставлены. Напротивъ того, всѣ его усилія и сочиненія, въ коихъ обнаруживался духъ его, клонились къ тому, дабы доказать, если возможно, что онъ никогда не былъ виновенъ своимъ честолюбіемъ — что притязанія его на царство основаны на правахъ народныхъ и справедливыхъ — что онъ прежде имѣлъ на нихъ право — и что, обладая еще и теперь онымъ, расположенъ былъ его поддерживать Онъ хотѣлъ показать свѣту, что онъ нисколько не перемѣнился; что онъ не стыдился своихъ замысловъ и отъ нихъ не отказывался; но что, возвратясь въ Европу, онъ сдѣлался бы опять во всѣхъ отношеніяхъ тѣмъ же самымъ человѣкомъ, съ тѣми же притязаніями и дѣятельностью, какъ въ то время, когда онъ присталъ къ берегу въ Каннѣ, дабы завоевать Французскую Имперію.

Неизбѣжнымъ слѣдствіемъ такого поведенія было, что всѣ полагавшіе сначала необходимымъ ограничишь его свободу (какъ думала большая часть Европы), утвердились въ мысли, что причины, требовавшія сего ограниченія, продолжали еще существовать. Мы неохотно прибѣгаемъ опять къ употребленному уже нами сравненію заключеннаго льва; но вѣроятно, что если бъ царь звѣрей, о выпущеніи коего просилъ Донъ Кихотъ, вмѣсто того, чтобы показать себя кроткимъ и миролюбивымъ, началъ бы ревѣть, прыгать и грызть запоры своей клѣтки, то сомнительно, чтобы и самъ Великій Исправитель Злоупотребленій сталъ ходатайствовать о его освобожденіи.

Въ Ноябрѣ мѣсяцѣ 1816 года, Наполеонъ понесъ очень чувствительную потерю, чрезъ удаленіе отъ него Грача Ласъ-Каза. Неограниченная привязанность Грача къ Императору не подлежитъ никакому сомнѣнію, а лѣта его и гражданское его званіе устраняли его отъ ссоръ и распрей, которыя, не взирая на всеобщую привязанность къ Наполеону, возгорались иногда между военными Офицерами его Лонгвудскаго дома. Онъ имѣлъ склонность къ Литературѣ, и былъ въ состояніи разговаривать о главныхъ предметахъ Исторіи и Наукъ. Бывъ эмигрантомъ и зная всѣ происки, всѣ козни стариннаго дворянства, онъ забавлялъ Наполеона пріятными для него разсказами. Сверхъ того онъ собиралъ и записывалъ все, говоренное Наполеономъ, съ наивеличайшею точностью и съ неутомимымъ прилежаніемъ. Подобно автору одной изъ занимательнѣйшихъ книгъ на Англійскомъ языкѣ (Босвелевой Жизни Жонсона), Графъ Ласъ-Казъ не находилъ ничтожнымъ ничего, служащаго къ изображенію избраннаго имъ предмета. Подобно также Босвелю, удивленіе его къ своему герою такъ было велико, что иногда можно счесть его вовсе лишеннымъ понятія о добрѣли злѣ: такъ онъ неизмѣнно считалъ хорошимъ все, сказанное или сдѣланное Наполеономъ. Но если привязанность отчасти его и ослѣпляла, то покрайней мѣрѣ она происходила прямо отъ сердца. Графъ существеннымъ образомъ доказалъ свою искренность, предоставя своему повелителю въ распоряженіе 4.000 фунтовъ стерлинговъ или около сей суммы, что составляло все его имущество, положенное имъ въ Англійскій банкъ.

Къ несчастію нашему и къ его собственному, ибо онъ конечно считалъ таковымъ разлуку свою съ Наполеономъ, Графъ Ласъ-Казъ подвергся искушенію сдѣлать поступокъ, противный данному имъ и прочими спутниками Наполеона обязательству, не производишь тайной переписки за предѣлами острова. Случай возвращенія одного изъ служителей въ Англію побудилъ его ввѣришь сему человѣку письмо, написанное на кускѣ бѣлой шелковой ткани и вшитое для лучшей скрытности въ одежду. Письмо сіе было надписано на имя Принца Луціана Бонапарте. Такъ какъ это было явнымъ нарушеніемъ, и по весьма важной статьѣ обязательствъ, которыя Графъ Ласъ-Казъ обѣщалъ соблюдать, то его выслали съ острова на Мысъ Доброй Надежды, а оттуда въ Европу. Журналъ его оставался нѣсколько времени въ рукахъ Сира Гудзона Лоу; но, какъ мы ужъ имѣли случай замѣтишь, въ послѣдствіи были въ немъ сдѣланы перемѣны и прибавленія, вообще для Губернатора неблагопріятныя, противъ того, какъ рукопись первоначально была написана при отъѣздѣ Гра*а съ острова Св. Елены. Сокращеніе пребыванія Ласъ-Каза на островѣ тѣмъ болѣе достойно сожалѣнія, что Журналъ его заключаетъ въ себѣ лучшее собраніе, не только настоящихъ мыслей Наполеона, но и мнѣній, которыя онъ желалъ за таковыя выдать. Безъ сомнѣнія, разлука съ симъ вѣрнымъ слугою долженствовала усилить отчаяніе безутѣшнаго Лонгвудскаго изгнанника; но нельзя не замѣтишь, что если ужъ одинъ изъ самыхъ приближенныхъ къ Наполеону людей позволялъ себѣ такимъ образомъ нарушать свои обязательства, то Сиръ Гудзонъ Лоу имѣлъ полное право не довѣрять даваемымъ ему обѣщаніямъ и отказывать въ ослабленіи строгости надзора, необходимой для воспрепятствованію побѣгу узника.

Жалобы Наполеона и его спутниковъ естественнымъ образомъ подали поводъ къ изслѣдованіямъ — на счетъ обхожденія съ бывшимъ Императоромъ — въ Англійскомъ Парламентѣ; но общія понятія, выше нами изложенныя, и сдѣланныя Министрами опроверженія, преувеличенныхъ показаній, полученныхъ съ острова Св. Елены, перевѣсили доводы краснорѣчиваго и чувствительнаго Наполеонова заступника, Лорда Голланда.

Дѣло сіе было представлено Палатѣ Перовъ 18 Марта 1817 года. Лордъ Голландъ, въ благоразумной, умѣренной рѣчи сказалъ, что онъ не станетъ покушаться склонять Палашу къ перемѣнѣ политическихъ мѣръ, опредѣленныхъ для Наполеона. Мѣры сіи были приняты вопреки его (Лорда Голланда) мнѣнію; но онѣ утверждены одобреніемъ Парламента, и онъ не надѣется, чтобы Палата согласилась уничтожить свое опредѣленіе. Но если заключеніе Наполеона было, какъ тогда сказано, мѣрою необходимости; то изъ сего же слѣдуетъ, что оно не должно простираться за предѣлы того, что дѣйствительно необходимо, и что не должно употреблять противъ плѣнника никакой безполезной строгости. Лордъ Голландъ представлялъ доставленныя ему свѣдѣнія, не какъ неоспоримыя доказательства, но только какъ слухи, требующіе изслѣдованія дѣда, столь близко касающагося чести Англіи. Большая часть доводовъ, на коихъ Лордъ Голландъ основывалъ свое представленіе, заключалась въ спискѣ жалобъ, доставленномъ отъ Генерала Монтолона. О свойствѣ сихъ жалобъ мы уже говорили выше, но теперь вкратцѣ можно еще упомянуть объ нихъ вмѣстѣ съ отвѣтами на оныя Британскаго Правительства.

Первая жалоба имѣла предметомъ стѣсненіе мѣста для прогулки, первоначально назначеннаго Наполеону. Лордъ Голландъ соглашался въ томъ, что климатъ острова Св. Елены хорошъ, по онъ жаловался на то, что верхняя часть острова, гдѣ лежалъ Лонгвудъ, была сыра и нездорова. Другимъ предметомъ жалобъ, было неудобство дома.

Лордъ Батёрстъ, Государственный Секретарь Колоній, на сіе отвѣтствовалъ, что по всѣмъ свѣдѣніямъ, Лонгвудъ есть мѣсто здоровое. Онъ всегда прежде былъ загороднымъ домомъ Вице Губернатора, что доказывало, что въ немъ не непріятно жить. Мѣсто сіе было избрано самимъ Наполеономъ, который такъ нетерпѣливо желалъ туда переселиться, что даже велѣлъ разбить себѣ тамъ палатку, пока приготовляли для него домъ. Мѣсто прогулки его было стѣснено потому, что Наполеонъ обнаружилъ желаніе вступить въ сношенія съ жителями. Ему однако жъ все еще было оставлено восемь миль пространства, по коему онъ могъ ходить безъ всякаго сопровожденія и надзора. Если же бы онъ пожелалъ итти далѣе, то онъ имѣлъ свободу гулять но всему острову, дозволивъ только слѣдовать за собою дежурному Офицеру. Если онъ отказывался воспользоваться на такомъ условіи прогулкою, то въ этомъ не было виновно Англійское Правительство; и если здоровье Наполеона отъ сего бы пострадало, то сіе должно приписать не уставамъ — разсудительнымъ и необходимымъ — а его собственному упрямству онымъ покориться.

Вторымъ отдѣленіемъ представленныхъ Лордомъ Голландомъ жалобъ, было суровое и несправедливое, по его мнѣнію, запрещеніе изгнаннику имѣть сообщеніе съ Европою. Онъ не могъ — говорилъ Лордъ — ни получить книгъ, ни подписаться на журналы и газеты. Знаменитому узнику были воспрещены всѣ письменныя сношенія, даже съ женою его, съ сыномъ и съ ближайшими, любимѣйшими его родственниками. Онъ не могъ послать запечатаннаго письма даже къ Принцу Регенту.

На сіи различныя статьи Лордъ Батёрстъ отвѣтствовалъ, что списокъ книгъ, цѣною на 1400 или 1500 фунтовъ стерлинговъ (что Генералъ Монтолонъ называлъ небольшимъ количествомъ книгъ), былъ присланъ Наполеономъ въ Британію; что списокъ сей препропровожденъ къ одному изъ первыхъ Французскихъ книгопродавцевъ, приславшему всѣ книги, которыя можно было достать въ Лондонѣ и въ Парижѣ; но что въ числѣ ихъ были многія, большею частью военнаго содержанія, коихъ нельзя было отыскать. Доставленныя такимъ образомъ книги были отосланы съ оговоркою на счетъ тѣхъ, которыя не препровождались, но жители Лонгвуда не уважили сей причины. На счетъ дозволенія свободной подписки Наполеона на всѣ журналы, Лордъ Бапіёрстъ счелъ долгомъ сіе ограничишь, ибо были ужъ дѣланы попытки учредить съ Наполеономъ посредствомъ газетъ переписку. Относительно сообщеній съ Европою чрезъ письма, Лордъ Батёрстъ объявилъ, что оное не запрещено, съ тѣмъ только условіемъ, чтобы Сиръ Гудзонъ Лоу предварительно читалъ письма о дѣлахъ и другія. Обязанность сія говорилъ Лордъ Батерстъ — была исполняема только самимъ Губернаторомъ съ наивеличайшею разборчивостью и уваженіемъ; онъ опровергъ самыми ясными доводами показаніе Монтолона, будто бы Губернаторъ острова Св. Елены распечатывалъ и удерживалъ у себя письма подъ тѣмъ предлогомъ, что они получены не чрезъ посредство Англійскаго Министерства. Лордъ Батерстъ сказалъ, что Сиръ Гудзонъ Лоу приглашалъ Генерала Монтолона представить хоть одинъ примѣръ такого притѣсненія, но что Французскій Генералъ сохранилъ молчаніе: ибо сіе обвиненіе было совершенно ложно. Всѣ письма, которыя родственники Наполеона заблагоразсудили бы отправить чрезъ канцелярію Лорда Батёрста, немедленно были бы отправлены, если бъ ихъ кто либо писалъ. Но письмо отъ Іосифа, полученное въ Октябрѣ мѣсяцѣ прошедшаго года, и немедленно отправленное, было единственное отъ его семейства и родственниковъ, присланное въ его канцелярію. Тогда Лордъ коснулся постановленія, чтобы всѣ письма, даже къ Принцу Регенту, поступали незапечатанныя къ Губернатору острова Св. Елены. Лордъ Батерстъ объяснилъ, что сіе постановленіе не давало права Губернатору останавливать письмо, которое долженствовало быть немедленно отправлено. Требовалось только, чтобы Сиръ Гудзонъ Лоу зналъ содержаніе письма, дабы въ случаѣ, если бъ въ немъ была заключена какая либо на него жалоба, защищеніе его, или оправданіе, могло бы достигнуть въ Лондонъ вмѣстѣ съ обвиненіемъ. Это, какъ Его Превосходительство замѣтилъ, было необходимо для того, чтобы Правительство имѣло возможность, не теряя времени, удовлетворять справедливыя жалобы или отвергать пустыя, неосновательныя обвиненія. Онъ прибавилъ, что если бъ запечатанное письмо было прислано отъ Наполеона къ Принцу Регенту, то онъ, Лордъ Батёрстъ, счелъ бы обязанностью распечатать его, буде Губернаторъ сего бы и не сдѣлалъ. Онъ конечно долженъ бы тотчасъ отправить его по надписи, узнавъ о его содержаніи; но, отвѣтствуя по своему Департаменту за дѣла Государя, ему слѣдовало предварительно узнать о предметѣ сношенія.

Въ-третьихъ, Лордъ Голландъ коснулся недостатка суммы, назначенной на содержаніе Наполеона, сказавъ, что постыдно заставлять его самого уплачивать свои издержки. «Министры» — говорилъ онъ — «приведя его въ положеніе, требующее большихъ расходовъ, хотѣли, чтобы онъ большею частью принялъ ихъ на себя.»

Лордъ Батерстъ возразилъ на сіе, представя извѣстныя уже читателю обстоятельства. Онъ сказалъ, что 8.000 фунтовъ стерлинговъ были сочтены достаточными, кромѣ издержекъ на первоначальное обзаведеніе, и что сумма сія, по представленію Сира Гудзона Лоу, была увеличена до 12.000 ф. с. Это самое содержаніе давалось Губернатору, долженствующему дѣлать разные по своему мѣсту расходы. Правительство не полагало, чтобы содержаніе дома Наполеона, сравненнаго съ Генераломъ, долженствовало стоить болѣе, чѣмъ сколько давалось Сиру Гудзону Лоу, который, имѣя сей же чинъ, обязанъ былъ содержать свои Штабъ, не говоря уже о прочихъ расходахъ, требуемыхъ его мѣстомъ. Онъ представилъ нѣкоторыя подробности на счетъ припасовъ и напитковъ — изъ коихъ явствовало, что кромѣ обыкновенныхъ винъ, къ столу Наполеона отпускалось ежедневно по двѣ бутылки на человѣка отличнѣйшаго вина.

Лордъ Голландъ въ заключеніе сказалъ, что хотя Королева Марія могла быть сочтена не иначе, какъ злѣйшею непріятельницею знаменитой Елизаветы, а величайшимъ пятномъ для памяти сей послѣдней Государыни было не несправедливое, ибо сіе не было несправедливо, а суровое я невеликодушное обхожденіе ея съ соперницею. Онъ напомнилъ Палатѣ, что потомство не станетъ разбирать, справедливо ли Бонапарте былъ наказанъ за свои преступленія, а спроситъ только, оказала ли Британія великодушіе, приличное великой Державѣ. Тогда онъ предложилъ о представленіи въ Палату бумагъ и переписки острова Св. Елены съ Англійскимъ Правительствомъ, могущихъ объяснить подробности обхожденія съ Наполеономъ.

Можно замѣтить, что при этомъ искреннемъ, великодушномъ заступничествѣ, Лордъ Голландъ привелъ сравненіе, послужившее доводомъ противъ него самого. Для надлежащаго сравненія поступковъ съ Маріею (коихъ Лордъ признавалъ справедливость, порицая только ихъ невеликодушіе) и обстоятельствъ, въ коихъ находился Наполеонъ, недоставало двухъ важныхъ вещей. Во-первыхъ, Марія, не только не воевала съ Королевою Елизаветою, но находилась съ нею повидимому въ самыхъ дружескихъ отношеніяхъ, тогда какъ она предалась ей, испрашивая себѣ убѣжища въ Англіи; а второе, что Англійское Министерство вовсе не обнаруживало, намѣренія прекратить плѣнъ Наполеона, отрубивъ ему голову.

Лордъ Дарнлей, который, вмѣстѣ съ Лордомъ Голландомъ, желалъ изслѣдованія сего дѣла, сознался, что Лордъ Батерстъ, своими основательными и искренними доводами, совершенно опровергъ всѣ сдѣланныя противъ него показанія и былъ того мнѣнія, что Лорду Голланду не слѣдуетъ болѣе настаивать. Маркизъ Бёкинигамъ, основываясь на проступкахъ Наполеона противъ Европы и въ особенности противъ Англіи, полагалъ, что всѣ мѣры, необходимыя для предупрежденія его побѣга, должны быть строго соблюдаемы. «Суровый и тѣсный плѣнъ, въ коемъ находится Генералъ Бонапарте» — сказалъ Лордъ — «есть дѣло не мщенія, а безопасности. Это мѣра политическаго правосудія, коею мы обязаны Европѣ, и коей нельзя преступить, не подвергнувъ свѣтъ новымъ тревогамъ.»

Представленіе Лорда Голланда, никѣмъ не поддержанное, было единогласно отвергнуто.

Нѣтъ сомнѣнія, что эта неудача сдѣланной За Наполеона попытки въ Британскомъ Парламентѣ, произвела сильное впечатлѣніе на умъ его, и, можетъ быть, усилила расположеніе его къ желудочному недугу, коего уже подозрѣвали существованіе. Ничто лучше не дознано — хотя это и труднѣе всего удовлетворительно объяснить — какъ тайная связь между умственными огорченіями и дѣйствіемъ пищеварительныхъ органовъ. Жестокія болѣзни часто бываютъ слѣдствіемъ сильныхъ и внезапныхъ скорбей, и почти всякой человѣкъ болѣе или менѣе чувствуетъ вліяніе на желудокъ сильныхъ и тягостныхъ душевныхъ ощущеній. Здѣсь можно прибавить, что участіе и состраданіе Лорда Голланда къ великому мужу, доведенному до столь ужаснаго положенія, было доказано множествомъ услугъ, свидѣтельствующихъ о разборчивомъ вниманіи къ изгнаннику, какъ съ его стороны, такъ и отъ Леди Голландъ;, и что посылка книгъ и другихъ вещей, исправно доставляемыхъ чрезъ Министерство Иностранныхъ Дѣлъ, продолжала отъ времени до времени доказывать Наполеону принимамое ими въ немъ участіе. Но хотя онъ и съ признательностью чувствовалъ такое вниманіе, а страданія его какъ тѣлесныя, такъ и умственныя до такой степени усилились, что онъ не способенъ уже былъ принимать утѣшеній.

Это несчастное положеніе поддерживалось и продолжалась чрезъ упрямую рѣшительность Наполеона противиться всѣмъ постановленіямъ на счетъ его стражи; такъ что всякій новый случай производилъ борьбу съ властью Сира Гудзона Лоу или новыя усилія вытребовать себѣ Императорскія почести, которыя онъ считалъ своею принадлежностью.

На счетъ сей послѣдней статьи онъ дошелъ наконецъ до ребяческаго безразсудства. Необходимо, напримѣръ, было, чтобы Докторъ О’Мера доносилъ Губернатору острова о здоровья плѣнника, которое начало возбуждать сильныя опасенія. Наполеонъ требовалъ, когда сіи донесенія дѣлались письменно, чтобы О Мера, коего онъ считалъ состоящимъ у него въ службѣ, давалъ ему титулъ Императора. Тщетно докторъ представлялъ ему, что наставленія Правительства и приказы Генералъ — Лейтенанта Лоу воспрещали ему употреблять сей заповѣдный титулъ; и онъ съ трудомъ наконецъ испросилъ дозволеніе употреблять слово особа или больной, вмѣсто оскорбительнаго выраженія Генералъ Бонапарте. Если бъ не придумали сего средства, то Правительство не могло бы имѣть письменныхъ свѣдѣній о здоровья Наполеона.

Врачу Наполеона до сихъ поръ было немного дѣла. Наслаждаясь природнымъ здоровьемъ, Императоръ, подобно многимъ людямъ, которые пользуются симъ неоцѣненнымъ благомъ, сомнѣвался въ цѣлительности врачебныхъ средствъ, коихъ онъ никогда не имѣлъ нужды употреблять. Воздержаніе было главнымъ его лекарствомъ при желудочныхъ боляхъ и онъ прибѣгнулъ къ частымъ ваннамъ, когда припадки оныхъ усилились. Онъ также считалъ нужнымъ, въ случаѣ какого либо нездоровья, перемѣнять свой образъ жизни. Если онъ долго сидѣлъ на мѣстѣ, то онъ ѣздилъ много верхомъ и дѣлалъ сильное движеніе; если же, напротивъ того, онъ передъ тѣмъ болѣе обыкновеннаго дѣлалъ движенія, то онъ предписывалъ себѣ продолжительный покой. Но въ послѣднее время, онъ ужъ не любилъ, ни ѣздишь верхомъ, ни дѣлать какое либо движеніе.

Около 25 Сентября 1818 года, здоровье Наполеона весьма разстроилось. Онъ очень жаловался на дурноту; ноги его распухли и многіе другіе неблагопріятные признаки заставили врача его сказать ему, что сложеніе его требуетъ сильной дѣятельности; что безпрестанное употребленіе умственныхъ и тѣлесныхъ способностей для него необходимо, и что безъ движенія онъ скоро потеряетъ свое здоровье. Бонапарте тотчасъ объявилъ, что находясь подъ стражею часовыхъ, онъ не станетъ дѣлать движенія, хотя бы оное и было для него необходимо. Докторъ О Мера предложилъ пригласить Г. Бакстера, искуснаго врача, состоящаго при Штабѣ Сира Гудзона Лоу. "Онъ скажетъ то же, что и вы, " возразилъ на сіе Наполеонъ: "и предпишетъ мнѣ ѣздить верхомъ; но пока существуютъ теперишнія постановленія, я не намѣренъ трогаться съ мѣста. Въ другое время, изъявивъ ту же рѣшительность, онъ сказалъ, что не намѣренъ принимать никакихъ лекарствъ. Докторъ О Мера отвѣтствовалъ ему, что если противъ его болѣзни не употребятся во время надлежащія средства, то она можетъ дурно кончиться. Отвѣтъ его замѣчателенъ: «Я покрайней мѣрѣ утѣшусь тѣмъ, что смерть моя будетъ вѣчнымъ стыдомъ для Англіи, которая послала меня въ этотъ край для того, чтобы умереть отъ рукъ ***.» Докторъ опять представилъ ему, что не принимая лекарствъ, онъ ускоритъ тѣмъ смерть свою. "То, что тамъ написано, свершится, " сказалъ Наполеонъ, возведя взоры свои къ небу, «дни наши сочтены.» Эта сожалѣнія достойная и отчаянная рѣшительность, кажется, была имъ принята частью для того, чтобы дразнить Сира Гудзона Лоу, а частью произведена уныніемъ я безпечностью, бывшими слѣдствіемъ его положенія, равно какъ я дѣйствіемъ самой болѣзни, отнимавшей у него охоту къ движенію. Наполеонъ могъ также надѣяться, что чрезъ угрозы повредишь своему здоровью, не дѣлая движенія, онъ заставитъ Губернатора склониться на нѣкоторыя, спорныя между ними статьи. Когда Губернаторъ сдѣлалъ ему предложеніе распространить мѣсто для его верховой ѣзды и когда Докторъ О’Мера совѣтовалъ ему этимъ воспользоваться, то онъ отвѣтствовалъ, что его будутъ останавливать и оскорблять часовые и что онъ не намѣренъ покоряться прихотямъ Губернатора, который, давъ сегодня это позволеніе, можетъ завтра отнять у него оное. Подъ этими-то предлогами, — которые, сообразивъ все, основывались лишь на томъ, что будучи плѣнникомъ и весьма важнымъ, онъ находился подъ надзоромъ, тѣмъ болѣе необходимымъ, что безпрестанно составлялись умыслы о его побѣгѣ, — онъ разсудилъ лишать себя движенія и лекарствъ, необходимыхъ для сохраненія его здоровья. Поведеніе его въ этихъ случаяхъ вовсе не приличествуетъ его великому духу; онъ очень походилъ имъ на упрямаго ребенка, который не хочешь ѣсть или принимать лекарства потому, что не исполняютъ его желаній.

Удаленіе Доктора О’Меры отъ особы Наполеона, сочтенное симъ послѣднимъ великою обидою, было однимъ, изъ важныхъ происшествій, ознаменовавшихъ единообразіе его жизни. По приведеннымъ выше обстоятельствамъ, кажется, что Докторъ О’Мера былъ, нѣсколько времени повѣренный Сира Гудзона Лоу, который писалъ объ немъ къ Министрамъ, какъ о человѣкѣ, чрезъ коего можно узнавать все, происходящее въ домѣ у Наполеона. Но въ послѣдствіи времени, Докторъ О’Мера, можетъ быть, болѣе подружась съ плѣнникомъ, не захотѣлъ сообщать Губернатору свѣдѣній, на которыя онъ сначала такъ былъ щедръ, и сіе произвело размолвку между имъ и Сиромъ Гудзономъ Лоу. Мы уже сказали, что при описаніи происходившихъ у него съ Губернаторомъ сценъ, Докторъ О’Мера. обнаруживаетъ личную непріязнь, не дозволяющую имѣть къ нему совершенную довѣренность. Но причиною высылки его съ острова Св. Елены, долженствовало быть гораздо болѣе, очещідное участіе, принятое имъ въ злополучіи Наполеона, чѣмъ одинъ только отказъ его извѣщать Сира Гудзона Лоу о томъ, что говорилось въ Лонгвудѣ.

Кажется, что Докторъ О’Мера не ограничился однимъ только заступничествомъ за Наполеона въ распряхъ его съ Губернаторомъ, но участвовалъ въ учрежденіи тайной переписки съ Г. Гольмсомъ, повѣреннымъ Наполеона въ Лондонѣ. Сіе доказывается перехваченнымъ письмомъ сего повѣреннаго, въ коемъ упомянуто о пересылкѣ на островъ Св. Елены чрезъ посредство Доктора значительныхъ суммъ.^[2] Въ слѣдствіе сего подозрѣнія, Докторъ О’Мера, по приказу Губернатора, былъ удаленъ отъ особы Наполеона и отосланъ обратно въ Англію. Наполеонъ никогда не слѣдовалъ его врачебнымъ предписаніямъ, но горько жаловался на его удаленіе, говоря, что отнятіе у него Доктора было явнымъ и прямымъ знакомъ умысла умертвить его. Вѣроятно однако жъ, что онъ болѣе жалѣлъ о тайныхъ услугахъ О’Меры, чѣмъ о врачебныхъ его пособіяхъ.

Сиръ Гудзонъ Лоу опять предложилъ услуги Доктора Бакстёра, но это было принято въ Лонгвудѣ за новую обиду. Это предложеніе сочли даже очень подозрительнымъ. Говорили, будто бы Губернаторъ для того старается помѣстить своего собственнаго врача къ Императору, чтобъ быть полнымъ властелиномъ его жизни. Съ другой стороны Англійскіе Министры старались, чтобы все было сдѣлано для предупрежденія жалобъ по сему предмету.

«Вы не можете ничѣмъ лучше выполнить желаній Королевскаго Правительства — говоритъ Лордъ Батерстъ въ одномъ изъ своихъ повелѣній — какъ содѣйствуя всѣми зависящими отъ васъ мѣрами къ тому, дабы Генералъ Бонапарте не имѣлъ, ни настоящихъ, ни мнимыхъ причинъ жаловаться на недостаточность врачебныхъ пособій.»

Докторъ Стоко, врачъ корабля Конкерора, былъ потомъ приглашенъ въ Лонгвудъ. Но въ слѣдствіе возникшаго у него съ Губернаторомъ неудовольствія, ему вскорѣ приказано было прекратишь свои къ Наполеону посѣщенія.

Послѣ сего, плѣнникъ объявилъ, что до какой бы крайности онъ ни дошелъ, а не дозволитъ посѣщать себя Англійскому медику; почему написали въ Италію для приглашенія извѣстнаго врача изъ какого либо Университета. Въ то же время Наполеонъ изъявилъ желаніе имѣть Католическаго Священника. Просьба объ этомъ была сдѣлана чрезъ дядю его, Кардинала Феша, Папскому Правительству, съ охотнымъ на сіе дозволеніемъ Англійскаго Министерства. Кажется, что Его Святѣйшество счелъ сію миссію подобною тѣмъ, которыя отправляются въ дальнія, языческія страны; ибо два Священника были посланы на островъ Св. Елены, вмѣсто одного.

Одинъ изъ нихъ, отецъ Бонавита, былъ старикъ, подверженный всѣмъ немощамъ преклонныхъ лѣтъ своихъ и изнуренный двадцати-шести лѣтнимъ пребываніемъ въ Мексикѣ. Языкъ его былъ поврежденъ ударомъ паралича. Права его къ сему назначенію основывались на томъ, что онъ былъ духовникомъ Наполеоновой матери. Товарищемъ его былъ молодой Аббатъ, по имени Виніали. Оба они были люди благочестивые, достойные и способные сообщить Наполеону тѣ утѣшенія, которыя даетъ ихъ Церковь вѣрующимъ въ оную; но, можетъ быть, не довольно искусные для того, чтобы направлять на истинный путь заблудшихся или убѣждать тѣхъ, которые сомнѣвались въ правилахъ вѣры.

Въ доводахъ и убѣжденіяхъ не оказалось однако же нужды. Бонапарте объявилъ свою рѣшительность умереть въ религіи своихъ предковъ. Онъ не былъ, по словамъ его, ни безбожникъ, ни философъ. Если сомнительно, чтобы человѣкъ, поступившій съ Папою такъ какъ Наполеонъ и отлученный отъ Церкви (хотя сіе отлученіе теперь и было уже съ него снято) могъ питать искреннее усердіе къ Католической вѣрѣ, то изгнанника однако же нельзя обвинитъ и въ холодномъ безвѣріи. Во многихъ случаяхъ онъ съ пламенною набожностью изъявлялъ увѣренность свою о существованіи Бога; славная истина, на коей основывается вся вѣра; и онъ дѣлалъ сіе въ такое время, когда ненавистное ученіе безбожія и матеріялизма было распространяемо во Франціи. Вскорѣ по возвышеніи своемъ въ санъ Перваго Консула, онъ вознамѣрился возстановишь вѣру; и сдѣлалъ сіе по соединенію набожныхъ и политическихъ чувствъ, какъ онъ о томъ объяснился Государственному Совѣтнику, Тибодо. Оспоривая долгое время системы новыхъ философовъ касательно разныхъ родовъ богопочитанія, деизма, природной религіи и проч., онъ прибавилъ: «Въ прошедшее Воскресенье, посреди всеобщаго безмолвія, прогуливался я въ садахъ сихъ (въ Мальмезонѣ); вдругъ звонъ Рюельскаго колокола поразилъ слухъ мой и возобновилъ всѣ впечатлѣнія моей юности. Я пришелъ въ умиленіе; такъ велика сила первыхъ нашихъ привычекъ. Я сказалъ самому себѣ: если ужъ со мною это дѣлается, то какое дѣйствіе подобныя воспоминанія производятъ на простыхъ, слѣпо вѣрящихъ людей? Пусть ваши философы на это отвѣтятъ. Народу необходима вѣра.» Онъ упомянулъ объ условіяхъ, предложенныхъ имъ Папѣ, и въ заключеніе сказалъ: «Иной подумаетъ, что я папистъ. Я ничего. Я былъ Магометаниномъ въ Египтѣ и буду Католикомъ здѣсь для блага народа. Я вѣрю не наружнымъ обрядамъ религіи, но существованію Бога!» и воздѣвъ руки къ небу: «Кто сотворилъ все сіе?» Это высокое изреченіе доказываетъ, что если Наполеонъ къ несчастію и не достигъ до святилища Христіанскаго храма, то онъ покрайней мѣрѣ вступилъ во врата онаго, вѣруя и покланяясь Великому Творцу Вселенной.

Миссіонеры были приняты на островѣ Св. Елены благосклонно, и служили по временамъ обѣдню въ Лонгвудѣ. Оба священника были люди кроткіе; они ни во что не вмѣшивались и ограничивались только исполненіемъ своихъ духовныхъ обязанностей, вовсе не показывая той дѣятельности духа и того пронырства, которыя протестанты всегда приписываютъ Католическому духовенству.

Тотъ же корабль, на которомъ пріѣхали на островъ Св. Елены 18 Сентября 1819 года эти духовные врачи, привезъ доктора Ф. Антомархи, Просектора (т. е. Адъюнктъ-Профессора) Анатоміи въ Ново-Маріинской Больницѣ во Флоренціи и состоявшаго при Университетѣ въ Пизѣ, который былъ назначенъ для занятія при плѣнникѣ мѣста Доктора О’Меры, на коемъ временно находился Докторъ Стоко. Онъ исполнялъ сію обязанность до самой смерти Наполеона, и сочиненное имъ Описаніе Послѣднихъ его Минутъ, въ двухъ частяхъ, хотя не столь занимательно и не столь хорошо написано, какъ сочиненія Ласъ-Каза и О’Меры, однако жъ полезно и любопытно тѣмъ, что въ немъ представлены послѣдніе дни жизни сего необыкновеннаго человѣка. Докторъ Антомархи, кажется, удостоился отъ Наполеона благопріятнаго пріема тѣмъ болѣе, что онъ былъ Корсиканскій уроженецъ. Онъ привезъ также извѣстія отъ его семейства. Принцесса Полина Бергезе предлагала пріѣхать къ нему. "Пусть она остается тамъ, гдѣ есть, " сказалъ Наполеонъ: «я не хочу, чтобы она была свидѣтельницею унизительнаго положенія, до котораго я доведенъ, и оскорбленіи, которымъ я подвергаюсь.» Безполезно было бы опять распространяться на счетъ сихъ, дѣлаемыхъ ему, по его мнѣнію оскорбленій. Они состояли въ предосторожностяхъ, которыя Сиръ Гудзонъ А оу счелъ обязанностью употребить для обеспеченія стражи надъ плѣнникомъ; особенно же въ требованіи, чтобы Англійскій Офицеръ ежедневно удостовѣрялся о присутствіи его въ Лонгвудѣ и чтобы другой, не ниже Капитанскаго чина, провожалъ его въ прогулкахъ, дѣлаемыхъ имъ по острову. На счетъ сихъ двухъ статей Наполеонъ вознамѣрился рѣшительно сопротивляться; и объявилъ, какъ мы уже видѣли, что не станетъ дѣлать никакого движенія, хотя необходимаго для его здоровья, пока не отмѣнятъ ограниченій его прогулокъ, или устроятъ оныя такъ, какъ ему сіе будетъ угодно. Это упорство долженствовало очень затруднять и безпокоитъ Губернатора, ибо если бъ здоровье плѣнника разстроилось, хотя бы въ слѣдствіе его собственнаго упрямства, то Сиръ Гудзонъ Лоу не надѣялся избѣгнуть нареканія. Съ другой стороны, если бъ онъ однажды уступилъ этому доводу, то его бы наконецъ принудили предоставить плѣннику дозволенія, несовмѣстныя съ вѣрностью его стражи. Притомъ же и бдительность его безпрестанно была возбуждаема донесеніями о заговорахъ, дѣлаемыхъ для освобожденія Наполеона; а по денежнымъ суммамъ, находившимся въ распоряженыхъ его и семейства его, опасно было полагаться на обеспеченіе, представляемое естественнымъ положеніемъ острова. Надобно также замѣтить, что требуя, какъ вещи, по праву ему принадлежащей, отмѣны стѣсненій, на которыя онъ жаловался, Бонапарте со своей стороны никогда не предлагалъ никакихъ ручательствъ, какъ напримѣръ слова своего или тому подобнаго, чтобы могло доставить нравственное обеспеченіе въ замѣнъ тѣхъ ограниченій, отъ коихъ онъ желалъ быть освобожденнымъ. Однако жъ, дабы по возможности угодить упрямству своего плѣнника. Сиръ Гудзонъ Лоу допустилъ, чтобы Англійскій Офицеръ, коему поручалось доносить о присутствіи Наполеона въ Лонгвудѣ, довольствовался случайнымъ въ томъ удостовѣреніемъ, когда онъ прогуливался въ саду или подходилъ къ окну, причемъ ему даже приказано было стараться, чтобы его не видали. Чрезъ сіе случалось, что въ иные дни вовсе не было донесенія о семъ важномъ предметѣ, за который Сиръ Гудзонъ Лоу подвергся бы въ случаѣ побѣга большой отвѣтственности. Въ книгѣ Доктора Антомархи описаны особенныя и отвратительныя средства, чрезъ которыя, для соглашенія необходимости сего устава съ упорствомъ Наполеона, приближенные показывали его безъ его вѣдома.

Въ умыслахъ къ освобожденію Наполеона не было недостатка. Говорятъ, что Полковникъ Латапи, отличный партизанскій Офицеръ, былъ главою попытки увезть его съ острова Св. Елены, съ помощью шайки Американскихъ удальцовъ; но Наполеонъ сказалъ, что ему слишкомъ хорошо извѣстны свойства этихъ людей для того, чтобы отъ нихъ можно было чего либо надѣяться. Правительство имѣло донесенія еще и о другихъ, сдѣланныхъ въ Америкѣ замыслахъ; но кажется что ни къ одному изъ нихъ рѣшительно не приступали.

Но не таково было предпріятіе Жонстона, чрезвычайно рѣшительнаго контрбандиста, коего вся жизнь составлялась изъ цѣпи самыхъ отчаянныхъ дѣлъ. Онъ достопримѣчательнымъ образомъ убѣжалъ изъ Ньюгетской тюрьмы и взялся быть кормчимъ на кораблѣ Лорда Нельсона при осадѣ Копенгагена, тогда, какъ всѣ прочіе лоцмана отъ сего отказались. Говорятъ, что Жонстонъ и прежде уже покушался увезть Наполеона, при другихъ обстоятельствахъ, въ то время, какъ онъ ѣхалъ водою въ Флиссингенъ.^[3] Теперь же онъ дѣйствительно придумалъ странный способъ увезть Наполеона съ острова Св. Елены. Для исполненія сего предпріятія намѣревались употребишь подводное судно, т. е. такое, которое могло бы погружаться на нѣсколько времени въ воду и потомъ, по произволу всплывать, по убавленіи съ него извѣстнаго количества груза. Думали, что судно сіе, погрузясь днемъ въ воду, можетъ избѣгнуть бдительности Англійскихъ сторожевыхъ кораблей, а всплывя ночью, подойдетъ къ стрегомой скалѣ, не будучи обнаружено. Постройка сего судна была дѣйствительно начата на одной изъ Телзенскихъ верфей; но поелику странность его устройства возбудила подозрѣніе, то оно было захвачено Англійскимъ Правительствомъ.

Эти и другія предпріятія, которыя можно бы привести, были очень опасны и отчаянны, но они возбуждали бдительность; поелику при всѣхъ случаяхъ, когда великія естественныя препоны были преодолѣваемы такими замыслами, сіе происходило отъ того, что на препоны сіи слишкомъ много полагались. Но между тѣмъ, какъ отъ времени до времени были предпринимаемы такія опасныя средства къ побѣгу, надежда, на которую Наполеонъ втайнѣ полагался для своего освобожденія, угасла въ глазахъ его.

Объ немъ зашла рѣчь въ Палатѣ Депутатовъ, по только случайно, 12 Іюля 1819 года. Предмета сего коснулись разсуждая о состояніи Финансовъ, и Г. Гётчинсонъ сказалъ, что тратишь полмилліона Фунтовъ стерлинговъ въ годъ для содержанія Наполеона на островѣ Св. Елены значитъ безполезно расточать казну. Мнѣніе его было поддержано однимъ только Г. Іосифомъ Юмомъ. На него отвѣтствовалъ Канцлеръ Казначейства, что издержка сія не составляетъ и пятой части вышепоказанной суммы. Главные члены оппозиціи не приняли въ этомъ дѣлѣ никакого участія; и на островѣ Св. Елены полагаютъ, что это равнодушіе было для Наполеона — надѣявшагося, что за него жарко вступятся — главною причиною упадка духа и отчаянія.

Дѣйствительно, обстоятельства того времени были таковы, что они усиливали необходимость содержать Наполеона въ заключеніи. Состояніе Англіи, произведенное неудовольствіями и потерями фабричныхъ ея областей — а въ особенности положеніе Италіи, потрясенной кратковременными возмущеніями въ Неаполѣ и въ Савоіи — дѣлали строгій надзоръ за Наполеономъ гораздо важнѣйшимъ, нежели въ какую либо другую эпоху со времени его паденія. Нельзя предузнать, какое дѣйствіе произвело бы его имя въ эту минуту всеобщаго броженія умовъ; но слѣдствія его побѣга конечно были бы ужасны.

Британскій Министръ, зная, сколь сильно такой человѣкъ подѣйствовалъ бы на бушующія стихіи, озаботился предписать Губернатору Св. Елены объ усиленіи надъ нимъ бдительности.

«Ниспроверженіе Неаполитанскаго Правительства, революціонный духъ, царствующій болѣе или менѣе во всей Италіи и сомнительное положеніе самой Франціи, должно возбуждать вниманіе Наполеона и ясно покалывать ему, что быстро наступаетъ, если уже не наступилъ переломъ, когда побѣгъ его можетъ произнесть важнѣйшія послѣдствія. Что сообщники его дѣйствуютъ, въ этомъ нѣтъ никакого сомнѣнія; и если онъ расположенъ сдѣлать сію попытку, то вѣрно не пропуститъ такого случая къ освобожденію. Посему обратите наивозможное вниманіе за всѣми его поступками, извѣстивъ Адмирала о наивеличайшей бдительности, ибо отъ флота большею частью все зависитъ.»^[4]

Опасенія сія были весьма естественны; во настоящей причины къ онымъ не существовало. Политика и война не долженствовали уже болѣе ощущать на себѣ могущественное вліяніе Наполеона Бонапарте. Обманутыя надежды усилили жестокій его недугъ, возникшій въ желудкѣ, и болѣзнь скрытно разстроила весь жизненный составъ его. Смерть долженствовала скоро положишь конецъ мелочнымъ распрямъ, столь же тягостнымъ для того, кто заводилъ оныя, какъ и для того, кто принужденъ былъ ихъ выдерживать, открывъ врата темницы, для коихъ самая Надежда не могла уже доставить другаго ключа. Признаки разстройства пищеварительныхъ органовъ начинали становишься болѣе и болѣе очевидными, а упрямство Наполеона принимать лекарства — какъ будто бы онъ предчувствовалъ, что всѣ врачебныя пособія безполезны — по прежнему продолжалось. При одномъ изъ многочисленныхъ по сему предмету споровъ, онъ сказалъ врачу своему Литомархи: — «Докторъ! безъ лекарствъ; я ужъ вамъ разъ сказалъ, что мы одушевленная машина; мы для сего созданы: это наша природа. Не препятствуйте жизненной силѣ; пусть она сама защищается; это будетъ лучше вашихъ лекарствъ. Тѣло наше часы, которые идутъ извѣстное время; часовщикъ не долженъ открывать ихъ и поправляетъ ихъ не иначе, какъ ощупью съ закрытыми глазами. Если онъ вздумаетъ насильственно понуждать ихъ къ ходу своими кривыми инструментами, то онъ еще больше имъ повредитъ и наконецъ совсѣмъ ихъ испортитъ.» Это было 14 Декабря 1820 года.

По мѣрѣ, какъ здоровье бывшаго Императора разстроивалось, не удивительно, что и духъ его болѣе и болѣе упадяли. За недостаткомъ другихъ способовъ къ забавамъ, онъ занялся устроеніемъ въ Лонгвудѣ пруда, въ который приказалъ напустить мелкой рыбы. Мѣдяный составъ, употребленный при обдѣлкѣ береговъ пруда сего, испортилъ воду, и бѣдныя рыбки, забавлявшія Наполеона, начали одна послѣ другой хворать и издыхать. Онъ былъ очень этимъ огорченъ, и въ словахъ, напоминающихъ прекрасные стихи Томаса Мура, выразилъ чувства свои о бѣдствіи, повидимому надъ нимъ тяготѣющемъ: "Все, что я люблю, все, къ чему я присланъ, " воскликнулъ онъ: «тотчасъ поражается судьбою: небо и люди противъ меня соединились!» Въ другое время онъ жаловался на упадокъ своей силы. "Постель, " говорилъ онъ, «сдѣлалась для меня мѣстомъ наслажденія; я не промѣняю ее на всѣ троны въ мірѣ. Какъ я перемѣнился! Послѣ моей прежней, необычайной дѣятельности, я теперь долженъ дѣлать усиліе для того, чтобы открыть глаза.» Онъ вспомнилъ, что онъ иногда диктовалъ вдругъ четыремъ или пяти секретарямъ. "Но тогда, " сказалъ онъ: «я былъ Наполеонъ; а теперь я ничто: силы мои, способности моя меня оставляютъ; я ужъ не живу, а прозябаю.» Часто онъ молчалъ по нѣскольку часовъ, сильно повидимому страдая и погружаясь въ глубокую задумчивость.

Около 22 Января 1821 года, Наполеонъ, казалось, воспріялъ нѣкоторую силу и рѣшился помочь себѣ въ болѣзни движеніемъ. Онъ сѣлъ на лошадь и въ послѣдній разъ объѣхалъ предѣлы Лонгвуда, сдѣлавъ не менѣе пяти или шести миль; но это усиліе совершенно его истощило. Онъ жаловался, что силы быстро его оставляютъ.

Губернаторъ послалъ уже въ Англію донесеніе объ упадкѣ Наполеонова здоровья, не въ состояніи однако жъ будучи удостовѣришься, точно ли такъ сильна болѣзнь, или Бонапарте только притворяется. Больной не хотѣлъ до пустишь къ себѣ никакого Англійскаго врача или лекаря, и не дозволялъ Доктору Антомархи имѣть сообщеніе съ Сиромъ Гудзономъ Лоу. Слѣдовательно Губернаторъ говорилъ о болѣзни Наполеона только какъ о слухѣ, въ которомъ ему не возможно было удостовѣриться. Великодушный мужъ, правящій Великобританіею, не могъ не принять живѣйшаго участія въ судьбѣ плѣнника, и поспѣшилъ всѣми, зависѣвшими отъ него средствами, а въ особенности изъявленіемъ своего сожалѣнія, сообщишь Наполеону всѣ надежды и утѣшенія, которыя онъ могъ принять, оставаясь въ своемъ заключеніи. Вотъ депеша объ этомъ любопытномъ предметѣ, писанная Лордомъ Батёрстомъ къ Сиру Гудзону Лоу отъ 16 Февраля 1821 года:

«Знаю, сколь трудно вамъ вступать въ какое либо съ Генераломъ сообщеніе, не подавъ повода къ непріятностямъ; если жъ однако онъ точно боленъ, то ему конечно утѣшительно будетъ узнать, что извѣстія о разстройствѣ его здоровья не были приняты съ равнодушіемъ. И потому вы сообщите Генералу Бонапарте, что Его Величество, принимая живѣйшее участіе въ его болѣзни, желаетъ оказать ему все пособія, могущія быть допущенными при его положеніи. Вы увѣрите Генерала Бонапарте, что и нѣтъ врачебныхъ пособій и другихъ средствъ, совмѣстныхъ съ заключеніемъ его на острова Св. Елены (ибо Его Величество не можетъ дать ему никакой надежды къ освобожденію), которыя Его Величество не былъ бы готовъ и радъ ему доставить. Вы не только повторите ему неоднократно уже дѣланное предложеніе предоставить къ его услугамъ всѣ врачебныя пособія, имѣющіяся на островѣ Св. Елены, но предложите ему потребовать къ себѣ кого ему угодно изъ врачей, находящихся на Мысѣ Доброй Надежды, гдѣ есть, покрайней мѣрѣ одинъ, весьма искусный въ своемъ дѣлѣ; и въ случаѣ, если Генералъ изъявитъ на то свое согласіе, вамъ дается право написать на Мысъ и принять всѣ зависящія мѣры для немедленной присылки къ вамъ избраннаго Генераломъ врача.»

Наполеонъ не имѣлъ удовольствія узнать о принимаемомъ Его Величествомъ въ болѣзни его участіи, которое конечно озарило бы его нѣкоторымъ лучемъ утѣшенія. Содержаніе сего письма, можетъ быть, заставило бы его размыслить, что его собственное, упрямое сопротивленіе властямъ, въ зависимости у коихъ онъ находился, было виною сомнѣнія о дѣйствительности болѣзни, ведущей его ко гробу, и лишило его знаковъ участія и вспомоществованія, которые могли бы усладить жребій, столь достойный состраданія.

Къ концу Февраля, болѣзнь приняла еще болѣе опасный видъ, и Докторъ Антомархи изъявилъ желаніе посовѣтоваться съ кѣмъ либо изъ Англійскихъ врачей. Отвращеніе къ онымъ Императора усилилось еще чрезъ благонамѣренное предложеніе Губернатора прислать для пользованія Генерала Бонапарте вновь прибывшаго на островъ искуснаго врача.^[5] Это предложеніе, подобно какъ и всѣ прочіе вызовы Сира Гудзона Аоу, было сочтено за умышленную обиду. "Онъ хочетъ обманывать Европу ложными извѣстіями, " сказалъ Наполеонъ: «мнѣ не надобно человѣка, который будетъ имѣть съ нимъ сообщеніе.» Наполеонъ конечно имѣлъ полное право не допускать къ себѣ другаго врача, кромѣ своего, и въ этомъ больше не настаивали. Но упрямствомъ своимъ не принимать безпристрастнаго медика, свидѣтельство коего относительно его здоровья было бы уважено, Наполеонъ естественнымъ образомъ утвердилъ всѣхъ въ той мысли, что положеніе его не столь опасно, какъ сіе оказалось.

Наконецъ Императоръ согласился, чтобы Докторъ Антомархи принялъ содѣйствіе Г. Арнотта, врача 20-го полка. Но общій совѣтъ сихъ медиковъ не могъ восторжествовать надъ отвращеніемъ Наполеона отъ принятія всякихъ лекарствъ, или поколебать вѣру его въ роковое предопредѣленіе: "Quod scriptum, scriptum, " твердилъ онъ языкомъ Мусульманина. «Какъ написано, такъ и будетъ. Часъ нашъ означенъ и не въ нашей власти прожить минуту долѣе, чѣмъ опредѣлено Судьбою.»

Доктору Антомархи удалось исходатайствовать, чтобы Г. Арноттъ былъ допущенъ въ комнату и въ присутствіе больнаго, который въ особенности жаловался на боль въ желудкѣ, на тошноту, и на разстройство пищеваренія. Докторъ Арноттъ увидѣлъ его въ первый разъ 1 Апрѣля 1821 года, и постоянно продолжалъ уже свои посѣщенія. Наполеонъ объявилъ свое мнѣніе, что у него повреждена печень. Сдѣланныя новымъ врачемъ замѣчанія, заставили его думать, что хотя дѣйствія печени и могли быть несовершенны, но что болѣзнь не въ ней пребываетъ. Достопримѣчательно, что Наполеонъ съ досадою оспорилъ Доктора Арнотта, изъявившаго сомнѣніе на счетъ его желудка, хотя онъ внутренно былъ увѣренъ, что страждетъ тою же болѣзнью, какъ и отецъ его. Такимъ образомъ, по свойственной больному странной прихоти, онъ объявлялъ нѣкоторымъ изъ своихъ приближенныхъ, чѣмъ онъ именно боленъ, хотя, боясь, можетъ быть, предложенія какихъ либо лекарствъ, онъ не хотѣлъ открыть врачамъ своихъ подозрѣній.^[6] Отъ 15 до 25 Апрѣля, Наполеонъ занимался по временамъ составленіемъ своего завѣщанія, въ коемъ очень обнаружены чувства его и характеръ. 25 же числа, послѣ сильнаго отъ письма утомленія, въ немъ обнаружились признаки, горячки, между коими смѣло можно помѣстить планъ его соединить всѣ духовныя секты во Франціи, который онъ намѣревался привести въ исполненіе.

По мѣрѣ того, какъ силы больнаго постепенно ослабѣвали, признаки недуга его становились менѣе сомнительны мы, а послѣдовавшая, 27 Апрѣля, рвота водянистою, черноватою жидкостью, совершенно обнаружила свойство его болѣзни. Докторъ Антомархи настаивалъ въ томъ, что недугъ сей есть слѣдствіе климата, чѣмъ онъ очень угождалъ больному, желавшему покрайней мѣрѣ сложить вину своей смерти на заключеніе его на островѣ Св. Елены; между тѣмъ какъ, по мнѣнію Доктора Арнотта, болѣзнь сія была таже самая, которою умеръ отецъ его подъ прекраснымъ Монпельерскимъ небомъ. Докторъ Антомархи переспорилъ своего соперника тѣмъ, что онъ говорилъ послѣдній, хотя Докторъ Арноттъ имѣлъ въ пользу свою и собственное сознаніе больнаго. 28 Апрѣля, Наполеонъ далъ Доктору Антомархи приказаніе, чтобы по смерти его, тѣло было вскрыто, но чтобы никакой Англійскій врачъ къ оному не прикасался, кромѣ только необходимой нужды въ чьей либо помощи, и что въ такомъ случаѣ онъ дозволяетъ ему пригласить Доктора Арнотта. Онъ пожелалъ, чтобы сердце его было отослано въ Парму къ Маріи Луизѣ; и въ особенности просилъ о тщательномъ разсмотрѣніи его желудка, и о сообщеніи того, что окажется, его сыну. "Почти безпрестанно возобновляющаяся рвота, « сказалъ онъ: заставляетъ меня думать, что главное пребываніе моей болѣзни въ желудкѣ; и я заключаю, что въ немъ находится то самое поврежденіе, которое свело въ, гробъ отца моего; ш. е. ракъ.» 2 Мая, больной опять обратился къ этому любопытному предмету, подтвердивъ Г. Антомархи о тщательномъ разсмотрѣніи его желудка. "Монпельерскіе врачи, " прибавилъ онъ: «объявили, что ракъ въ желудкѣ будетъ наслѣдственнымъ въ нашемъ семействѣ. Мнѣніе ихъ объ этомъ находится, какъ я думаю, у Лудовика. Возьмите его и сличите съ вашими наблюденіями, дабы я могъ: юкрайней мѣрѣ спасти хоть сына моего отъ этихъ ужасныхъ страданія.»

Въ продолженіе о Мая обнаружилось, что жизнь Наполеона видимо приходитъ къ концу; и приближенные его, а въ особенности врачи, изъявили желаніе составишь Медицинскій совѣтъ; почему и были приглашены Г. Шортъ, Главный Докторъ сухопутныхъ силъ, а Г. Митчелъ, врачъ Адмиральскаго корабля. Докторъ Шортъ счелъ нужнымъ поддержать достоинство врача, и не хотѣлъ объявишь своего мнѣнія въ столь важномъ обстоятельствѣ, не видавъ и не разсмотрѣвъ больнаго. Приближенные къ Наполеону Офицеры извинились строгимъ запрещеніемъ Императора, не допускать къ его смертному одру никакого Англійскаго врача, кромѣ Доктора Арнотта. Они сказали, что даже если бъ онъ и лишился употребленія языка, то они не могли бы перенести взоровъ, которые онъ обратилъ бы на нихъ съ укоризною за ихъ ослушаніе.

Около двухъ часовъ того же дня Священникъ Виніали пріобщилъ его Святыхъ Тайнъ. За нѣсколько дней передъ тѣмъ, Бонапарте изъявилъ ему желаніе чтобы тѣло его было выставлено въ покоѣ, освѣщенномъ восковыми свѣчами, что у Католиковъ называется Траурною Залою (Chambre Ardente). "Я не философъ и не безбожникъ,! сказалъ онъ, повторяя приведенныя уже нами выше слова: «я вѣрую въ Бога, и чту религію отцевъ моихъ; не всякой можетъ быть атеистомъ. Я родился въ Католической вѣрѣ; хочу дополнить обязанности, ею налагаемыя, и принять пособія, которыя она даетъ намъ.» Тутъ онъ обратился къ Антомархи, котораго онъ подозрѣвалъ въ безвѣріи, хотя Докторъ сіе и отрицаетъ. «Можете ли вы до того дойти?» сказалъ онъ: «можете ли вы не вѣрить въ Бога? ибо все свидѣтельствуетъ о его существованіи, и самые великіе умы оному вѣрили.»

Какъ бы для ознаменованія послѣдней черты сходства между Кромвелемъ и Наполеономъ, сильная буря поднялась 4 Мая, предшествовавшее дню, въ которыя должно было прекратиться земное существованіе сего необыкновеннаго мужа. Любимая изгнанникомъ ива, подъ коею онъ часто наслаждался прохладою, была исторгнута вихремъ; и почти всѣ, окружавшія Лонгвудъ деревья подверглись той же участи.

5-е Мая наступило съ вѣтромъ и дождемъ. Отходящая душа Наполеона находилась въ бреду и въ борьбѣ, превосходящей силою ту, которая волновала стихіи. Слова: tète d’armée (фронтъ арміи) послѣднія, исшедшія изъ устъ его, обнаружили, что мысли его блуждали въ пылу битвы. Вечеромъ, въ шесть часовъ, безъ одиннадцати минутъ, Наполеонъ, послѣ борьбы, доказавшей силу его сложенія — испустилъ духъ.

---

Офицеры Наполеонова дома хотѣли было произвесть вскрытіе тѣла тайно. Но Сиръ Гудзонъ Лоу слишкомъ хорошо зналъ отвѣтственность, коей онъ подвергалъ себя самого и свое отечество, для того, чтобы сіе дозволить. Онъ объявилъ, это если бъ даже пришлось употребить и силу, то вскрытіе не будетъ сдѣлано иначе, какъ въ присутствіи Англійскаго врача.

Генералы Бертранъ и Монтолонъ съ Маршаномъ, камердинеромъ умершаго, присутствовали при этомъ вскрытія, сдѣланномъ 6 Мая. При ономъ также находились: Сиръ Томасъ Рядъ и другіе Офицеры Англійскаго Штаба, равно какъ Доктора Томасъ Шортъ, Архнбалъдъ Арноттъ, Карлъ Митчель, Матвѣй Ливингстонъ и Францискъ-Бёртонъ. Причина смерти была очевидна. Обширная язва занимала почти весь желудокъ; и одно только крѣпкое при ращеніе болящихъ частей сего органа къ вогнутой поверхности доли печени, лежавшей надъ язвою, препятствуя проходу содержимаго желудкомъ въ брюшную полость, продолжило жизнь больнаго. Всѣ прочія части внутренностей были найдены довольно въ здоровомъ положенія. Свидѣтельство было подписано всѣми, присутствовавшими Англійскими врачами. Когда Докторъ Антомархи хотѣлъ тоже сдѣлать, то онъ былъ отъ того удержанъ, какъ намъ сообщено, Генераломъ Бертраномъ, по той причинѣ, что въ свидѣтельствѣ было сказано, что вскрытіе произведено надъ тѣломъ Генерала Бонапарте. Показаніе Доктора Антомархи немногимъ различествуетъ отъ свидѣтельства Англійскихъ врачей, хотя онъ и выводить изъ него заключенія, несогласныя съ убѣжденіемъ самого больнаго и съ ужасною очевидностью, обнаружившеюся при вскрытіи тѣла. Онъ продолжалъ утверждать, что его бывшій повелитель умеръ не отъ нарыва или отъ рака въ желудкѣ, а отъ хроническаго воспаленія желудка и печени, будто бы свойственнаго острову Св. Елены, хотя нѣтъ нигдѣ показанія или доказательства, чтобы кто либо, въ тамошней больницѣ, умеръ отъ недуга, похитившаго плѣнника.

Приближенные Наполеона желали, чтобы сердце его было сохранено и ввѣрено ихъ попеченіямъ. Но Сиръ Гудзонъ Лоу не счелъ себя въ правѣ на то согласиться. Онъ однако жъ дозволилъ, чтобы сердце было положено въ наполненный спиртомъ серебряный сосудъ, и погребено въ землю вмѣстѣ съ тѣломъ; дабы въ случаѣ, если онъ получитъ на сіе изъ Англіи дозволеніе, то его можно было бы послѣ вырыть изъ земли и отправить въ Европу.

Мѣсто погребенія сдѣлалось послѣ того предметомъ споровъ. На этотъ счетъ Наполеонъ былъ очень неоснователенъ. Въ завѣщаніи своемъ онъ обнаружилъ желаніе, чтобы остатки его были погребены на берегахъ Сены — желаніе, на которое никакъ нельзя было полагать, что согласятся, и вѣроятно сдѣланное только съ тою цѣлью, что бы произвесть онымъ впечатлѣніе. Минутное размышленіе показало бы ему, что, сидя на престолѣ, онъ самъ не дозволилъ бы Лудовику XVIII быть похороненнымъ въ землѣ своихъ предковъ; и что онъ не далъ остаткамъ Герцога Ангенскаго другой могилы, какъ послѣднему изъ преступниковъ, котораго погребаютъ на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ онъ умеръ, Притомъ же и всеобщее волненіе народнаго духа во всей Италіи не дозволяло сего сдѣлать.

Похоронить Императора Французовъ въ предѣлахъ утесистаго острова, на коемъ онъ провелъ послѣдніе свои годы, оставалось единственнымъ средствомъ; и предвидя, что это вѣроятно такъ будетъ, онъ самъ назначилъ мѣсто, гдѣ онъ желалъ покоиться. Это была небольшая, уединенная долина, называемая Слепъ или Генъ, гдѣ былъ источникъ, изъ котораго служители его обыкновенно черпали воду въ серебряные сосуды для Наполеонова употребленія. Мѣсто сіе имѣло болѣе зелени и тѣни, чѣмъ во всѣхъ окрестностяхъ, и знаменитый изгнанникъ имѣлъ привычку часто отдыхать подъ прекрасными плакучими ивами, осѣняющими источникъ. Тѣло, выставленное на парадной постелѣ въ небольшой его спальнѣ, гдѣ его посѣтили всѣ именитые на островѣ люди, было погребено 8 Мая. Гробъ облекли вмѣсто покрова военнымъ плащемъ, который Наполеонъ имѣлъ на себѣ въ день Маренгской битвы. Всѣ люди, принадлежащіе къ дому покойнаго, провожали его въ печальныхъ одеждахъ; причемъ находились Губернаторъ, Адмиралъ и всѣ гражданскіе и военные чиновники острова. Всѣ войска стояли подъ ружьемъ при этомъ печальномъ торжествѣ. Поелику дорога не дозволила дрогамъ доѣхать до могилы, то Англійскіе Гренадеры имѣли честь отнести до оной гробъ. Похоронный обрядъ былъ свершенъ Аббатомъ Виніали. Чрезъ каждую минуту палили изъ пушекъ съ Адмиральскаго корабля. Наконецъ гробъ былъ опущенъ въ могилу при трехъ залпахъ артиллеріи, по пятнадцати выстрѣловъ каждый. Большой камень былъ положенъ на могилу — и покрылъ ограниченное пространство, вмѣстившее въ себѣ человѣка, для котораго вся Европа казалась тѣсною.

ЗАКЛЮЧЕНІЕ.

Достигнувъ конца сего достопамятнаго повѣствованія, питатель, можетъ быть, пожелаетъ на минуту остановиться, дабы размыслить о свойствахъ удивительнаго мужа, коего Фортуна осыпала столь многими дарами въ началѣ и въ срединѣ его поприща, отягчивъ конецъ его столь сильными и столь необычайными огорченіями.

Наружность Наполеона, съ перваго взгляда, не имѣла ничего величественнаго, ибо о.:ъ былъ ростомъ только пять съ половиною Англійскихъ футъ. Худощавый въ молодости, онъ потолстѣлъ, вошедъ въ зрѣлыя лѣта, и хотя повидимому онъ былъ болѣе нѣжнаго, чѣмъ крѣпкаго сложенія, по никто лучше его не могъ переносишь усталость и лишенія. Онъ ѣздилъ верхомъ некрасиво и не умѣлъ управлять лошадью съ совершеннымъ искуствомъ) почему онъ много терялъ, имѣя подлѣ себя такого всадника, какъ Мюратъ. Но онъ ничего не боялся) сидѣлъ на сѣдлѣ крѣпко) скакалъ во весь духъ, и былъ въ состояніи ѣздить дольше всякаго другаго. Мы ужъ говорили о равнодушіи его къ пищѣ и о способности переносить всякія лишенія. Какая нибудь закуска и бутылка вина, привязанныя къ сѣдлу, были ему достаточны, въ первые его походы, на нѣсколько дней. Въ послѣднія его войны онъ чаще ѣздилъ въ карешЬ; не по нездоровью, какъ сіе предполагали, а потому, что онъ чувствовалъ въ тѣлѣ, находившемся въ столь безпрерывномъ движеніи, преждевременное дѣйствіе лѣтъ.

Наружность Наполеона извѣстна почти всякому по описаніямъ и портретамъ, вездѣ находящимся. Темнорусые его волосы не показывали, чтобы онъ много заботился о своей прическѣ. Лице его было шире, чѣмъ обыкновенно у прочихъ людей. Сѣрые глаза его отличались выразительностью, зрачки были большіе, а брови не очень густыя. Лобъ и верхняя часть лица имѣли въ себѣ нѣчто важное. Носъ его и ротъ были очень хороши; а верхняя губа весьма коротка. Зубы его были не красивы, но онъ мало ихъ показывалъ разговаривая.^[7] Улыбка его была удивительно какъ пріятна и даже, говорятъ, непреодолима. Цвѣтъ лица его былъ свѣтлооливковый, безъ всякаго румянца. Выраженіе лица его было вообще важно, даже задумчиво, но безъ всякаго знака суровости и жестокости. Величественное спокойствіе, сохранившееся по смерти въ чертахъ его, придало имъ особенную красоту, и возбудило удивленіе всѣхъ тѣхъ, которые на него смотрѣли.

Такова была наружность Наполеона. Характеръ его вообще отличался любезностью, кромѣ тѣхъ случаевъ, когда онъ былъ обиженъ, или считалъ себя обиженнымъ; а въ особенности, если обида относилась къ нему лично: тогда онъ показывалъ запальчивость и мстительность. Но его легко могли укротить даже враги его, предавшись въ его волю; однако жъ онъ не имѣлъ того великодушія, которое уважаетъ искренность мужественнаго, благороднаго соперника. Съ другой стороны, никто не награждалъ такъ щедро, какъ онъ, услуги друзей своихъ. Онъ былъ прекрасный мужъ, добрый родственникъ, и когда не мѣшала тому политика, отличный братъ. Генералъ Гурго, который не всегда выгодно отзывается о Наполеонѣ, говоритъ, что онъ былъ лучшій изъ господъ, старавшійся дѣлать все, что могъ для своихъ служителей; умѣвшій цѣнить достоинства, коими они обладали и приписывавшій имъ иногда такія, которыхъ они вовсе не имѣли.

Онъ былъ кроткихъ и даже нѣжныхъ свойствъ, чувствовалъ сильное огорченіе, проѣзжая по полю битвы, которое честолюбіе его усѣяло убитыми и умирающими, и не только оказывалъ желаніе помочь падшимъ жертвамъ — отдавая приказы, которые часто не были и не могли быть исполнены — но обнаруживалъ наклонность къ болѣе сильному соучастію, называемому чувствительностью. Онъ разсказываетъ случай, свидѣтельствующій о склонности его къ умиленію. Проѣзжая однажды въ Италіи по полю битвы съ нѣкоторыми изъ своихъ Генераловъ, онъ увидѣлъ покинутую собаку, лежащую на тѣлѣ своего убитаго господина. Бѣдное животное подбѣжало къ мимъ, и опять ворошилось къ трупу съ жалобнымъ воемъ, какъ будто прося у нихъ помощи. "По расположеніи ли, въ которомъ я находился, " говоритъ Императоръ: «отъ мѣста ли, времени, часа или отъ самаго сего дѣйствія, иди, я не знаю, отъ чего, а никогда ничто на полѣ битвы не производило на меня такого впечатлѣнія. Я невольно остановился, глядя на сіе зрѣлище. Этотъ человѣкъ — сказалъ я самъ себѣ — можетъ быть, имѣетъ друзей, а здѣсь лежитъ покинутый всѣми, кромѣ своей собаки! Что значитъ человѣкъ! и какъ таинственна сила впечатлѣній! Я безъ состраданія повелѣвалъ битвы, долженствовавшія рѣшишь судьбу арміи; я хладнокровно смотрѣлъ на исполненіе движеній, долженствовавшихъ причинить гибель множества людей — а здѣсь, я тронутъ, даже разстроенъ воемъ и горестью собаки! Достовѣрно, что въ эту минуту, я оказалъ бы болѣе сговорчивости умоляющему меня непріятелю; я тогда лучше понялъ Ахиллеса, отдающаго тѣло Гектора слезамъ Пріама.»^[8] Анекдотъ сей доказываетъ, что Наполеонъ имѣлъ сердце человѣколюбивое, но что онъ умѣлъ подчинять его суровымъ законамъ военной твердости. Онъ часто съ выразительностью говаривалъ, что сердце политика должно быть у него въ головѣ; но иногда онъ самъ предавался чувствамъ, болѣе нѣжнымъ.

Склонный къ Математикѣ отъ природы и по привычкѣ, Наполеонъ любилъ порядокъ и добрую нравственность, въ коей порядокъ наиболѣе соблюдается. Сатиры того времени упоминали о нѣкоторыхъ соблазнительныхъ случаяхъ для доказательства противнаго сему, но нѣтъ причины онымъ вѣришь. Наполеонъ слишкомъ много уважалъ самого себя и слишкомъ хорошо зналъ цѣну общественнаго мнѣнія для того, чтобы предаться распутству.

И потому, относительно врожденныхъ его наклонностей, можно полагать, что если бъ Наполеонъ остался въ предѣлахъ частной жизни и если бъ страсти и жажда мщенія не представляли ему на пути слишкомъ сильныхъ искушеній, то онъ вообще былъ бы почитаемъ такимъ человѣкомъ, коего дружба желательна и коего небезопасно противъ себя раздражать.

Но случай, доставленный ему обстоятельствами, и гибкостью его великихъ талантовъ, какъ воинскихъ, такъ и политическихъ, возвысилъ его съ невѣроятною быстротою въ сферу великаго могущества, изобилующую искушеніями. Прежде чѣмъ разсмотримъ употребленіе, которое онъ сдѣлалъ изъ власти, имъ достигнутой, сдѣлаемъ краткое обозрѣніе причинъ, проложившихъ ему путь къ оной.

Послѣдствія Революціи, хотя и гибельныя для частныхъ семействъ, создали арміи, какихъ Европа никогда еще не видывала и какихъ, можно надѣяться, она ужъ больше не увидитъ. Не было безопасности, чести, даже возможности существовать ни въ какомъ званіи, кромѣ военнаго; въ слѣдствіе чего оно сдѣлалось прибѣжищемъ лучшаго, храбрѣйшаго юношества Франціи; шахъ что войска не стали уже набираться, какъ у большей части народовъ, изъ самой жалкой, безпутной черни, но, наполняясь лучшими сословіями въ государствѣ, состояли изъ цвѣта Франціи относительно здоровья, нравственныхъ качествъ и возвышенности духа. Съ такими людьми, Республиканскіе Генералы свершили многія, великія побѣды, но не пріобрѣтя соотвѣтственныхъ онымъ выгодъ. Сіе происходило большею частью отъ зависимости, въ коей вожди сіи состояли у различныхъ Правителей Республики, — каковая зависимость объясняется необходимостью прибѣгать къ Парижскимъ властямъ для полученія средствъ на уплату и продовольствіе войскъ. Перешедъ чрезъ Альпы, Наполеонъ измѣнилъ сей порядокъ вещей; и де только извлекъ отъ завоеванныхъ земель, чрезъ налоги и опись въ казну, средства содержать армію, но даже снабжалъ деньгами и самое Правительство. Такимъ образомъ воина, бывшая до тѣхъ поръ бременемъ для Республики, сдѣлалась у него въ рукахъ источникомъ государственныхъ доходовъ; между тѣмъ какъ юный вождь, снабжая деньгами Правительство, коему предшественники его были въ тягость, привелъ себя въ возможность достичь независимости, бывшей главною его цѣлью, и обходишься съ Директоріею почти на степени равенства. Воинскіе его таланты и званіе побѣдоноснаго Генерала, скоро возвысили его отъ равенства къ первенству.

Таланты его столько же обнимали общій планъ кампаніи, какъ я частныя распоряженія битвы. Въ той и въ другой изъ сихъ великихъ военныхъ отраслей, Наполеонъ не только былъ ученикомъ знаменитѣйшихъ мастеровъ сего дѣла, но самъ усовершалъ, придумывалъ и изобрѣталъ.

Въ Стратегіи онъ примѣнялъ къ обширнѣйшему размѣру правила Фридриха Великаго, и чрезъ оныя пріобрѣталъ столицу или Королевство тогда, какъ Фридрихъ завоевалъ бы городъ или область. Способъ его состоялъ въ томъ, чтобы собрать наибольшее число силъ въ слабую точку позиціи непріятеля, и не допустивъ тѣмъ къ дѣйствію двѣ трети его арміи, разбить остальную треть, а потомъ рѣшить побѣду, истребивъ прочія части по одиначкѣ. Съ этою цѣлью онъ научалъ своихъ Генераловъ, какъ раздѣлять на походѣ войска для ускоренія движеній и удобнѣйшаго продовольствія, и какъ соединять ихъ въ минуту боя тамъ, гдѣ наименѣе сопротивленія по причинѣ неожиданно ста атаки. Для сего также онъ избавилъ армію отъ всякаго обоза, кромѣ самаго необходимаго — замѣнилъ недостатокъ магазиновъ налогами, требуемыми съ земель или съ частныхъ лицъ посредствомъ правильнаго грабежа (maraudfe), и уничтожилъ въ полкахъ палатки, располагаясь со своими солдатами на открытомъ воздухѣ, если не было въ окрестностяхъ хижины и не доставало времени для устроенія ему навѣса. Способъ его былъ гибеленъ умноженіемъ числа умирающихъ, ибо онъ часто даже не заботился объ устроеніи военныхъ госпиталей; но хотя Моро и называлъ Наполеона завоевателемъ, тратившимъ по десяти тысячъ человѣкъ въ день, однако жъ чрезъ такія пожертвованія онъ долгое время достигалъ предположенныхъ имъ себѣ цѣлей. Занимающій обширное пространство непріятель, приводимый въ недоумѣніе слухами-о движущихся по разнымъ направленіямъ колоннахъ, подвергался нападенію и былъ разбиваемъ соединенными Французскими силами, собравшимися тамъ, гдѣ ихъ наименѣе ожидали. Не прежде, какъ научась отступать отъ его натисковъ съ такою же быстротою, съ какою оные были дѣлаемы, Союзники привели себя въ возможность избѣгать пораженія отъ его подвижныхъ колоннъ.

Наполеонъ не менѣе отличался новизною средствъ своихъ въ Тактикѣ, какъ и въ Стратегіи. Движенія его на полѣ битвы имѣли внезапность и быстроту молніи. При начатіи боя, подобно какъ и въ мѣрахъ для приведенія войскъ своихъ къ оному, онъ обыкновенно обманывалъ непріятеля, заводя дѣло въ разныхъ точкахъ и потомъ внезапно нанося ударъ въ одной изъ нихъ большею частью войскъ своихъ. Прорванная имъ линія, обойденный флангъ, составлявшіе цѣль его съ самаго начала битвы, обыкновенно прикрывались множествомъ предварительныхъ движеній, и онъ не прежде отваживался наносить ударъ, какъ когда нравственныя и физическія силы непріятеля были уже истощены продолжительнымъ боемъ. Тогда то онъ двигалъ свою Гвардію, которая, горя нетерпѣніемъ, давно уже стояла въ готовности, и спущенная, подобно разъяренному псу со своры, имѣла славную обязанность, рѣдко ей не удававшуюся, рѣшить продолжительную борьбу. Можно еще прибавить, какъ отличительную черту его Тактики, что онъ предпочиталъ натискъ колоннами атакѣ Фронтомъ; можетъ быть, по увѣренности, которую онъ имѣлъ въ непоколебимомъ мужествѣ водившихъ колонны Французскихъ Офицеровъ.

Любовь, которую Наполеонъ пріобрѣлъ у Французскихъ солдатъ частою раздачею имъ наградъ и знаковъ отличій, равно какъ дружеское его съ ними обхожденіе и вниманіе къ ихъ нуждамъ, въ соединеніи съ самовластіемъ и независимостью, имъ себѣ присвоенными, сдѣлали для него нетруднымъ пріобрѣсти содѣйствіе ихъ къ поддержанію его въ Революцію 18 Брюмера и къ постановленію его главою Правительства. Большей части народа чрезвычайно какъ надоѣла непостоянная форма правительства, и сдѣланныя въ ономъ разныя перемѣны, начиная съ мечтательныхъ бредней Жирондистовъ и звѣрской, кровожадной свирѣпости Якобинцевъ, до корыстолюбивой шаткости и безумства Директоріи; и народъ вообще желалъ постоянной формы правительства, если и менѣе свободнаго, то покрайней мѣрѣ болѣе прочнаго и болѣе способнаго къ обеспеченію собственности и личныхъ правъ, чѣмъ всѣ тѣ, которыя послѣдовали за паденіемъ Монархіи. Побѣдоносный Генералъ, болѣе робкій или болѣе совѣстливый, чѣмъ Наполеонъ, вздумалъ бы, можетъ статься, возстановишь Бурбоновъ. Но Наполеонъ предвидѣлъ затрудненія, долженствовавшія возникнуть при соглашеніи возврата Эмигрантовъ съ обеспеченіемъ продажи недвижимыхъ имѣній, и справедливо заключилъ, что раздирающія Францію партіи гораздо удобнѣе могутъ быть соединены подъ властью человѣка, большею частью всего этого чуждаго.

Достигнувъ верховной власти, сей высоты, которая столь многихъ сводитъ съ ума и ослѣпляетъ, Наполеонъ, казалось, занялъ только мѣсто, для коего онъ былъ рожденъ, и на которое отличныя его способности и блистательная цѣпь успѣховъ давали ему во всѣхъ отношеніяхъ неоспоримое право. Посему онъ началъ съ хладнокровіемъ и просвѣщенною мудростью разсматривать средства для утвержденія своей власти, для уничтоженія республиканскаго духа, и для учрежденія Монархіи, коей онъ располагалъ сдѣлаться главою. Многимъ людямъ, попытка возстановишь въ пользу военнаго прошлеца форму правленія, отвергнутую повидимому гласомъ народа со всеобщими кликами, показалась бы дѣломъ отчаяннымъ. Приверженцы Республики были искусные сановники, люди съ отличными талантами, привыкшіе управлять буйною демократіею и устроивать козни, ниспровергшія престолы и алтари; и врядъ ли бы можно надѣяться, что такіе люди, хоть изъ одного только стыда, допустить, чтобы всѣ десятилѣтніе труды ихъ были изглажены мечемъ столь юнаго, хотя и побѣдоноснаго вождя.

Но Наполеонъ зналъ ихъ и самого себя; онъ былъ внутренно увѣренъ, что тѣ, которые участвовали во власти чрезъ происшедшіе перевороты, готовы будутъ унизиться для того, чтобы стать орудіями его возвышенія и второстепенными агентами его могущества, удовольствовавшись такою же частью добычи, какую левъ кидаетъ шакалу.

Вообще всему Государству, при каждомъ новомъ шагѣ, дѣлаемомъ имъ къ владычеству, онъ предъявлялъ права свои на оное, состоящія въ превосходномъ его геніи, доказанномъ славнѣйшими успѣхами, и онъ возсѣлъ на престолъ Франціи, принявъ горделивый символъ: Detur dignissimo (Да будетъ дано достойнѣйшему). Никто не покушался оспоривать законность правъ его. Внѣшнее управленіе его было блистательно, а внутреннее, за нѣсколькими исключеніями, щедро и умѣренно. Ужасное убійство Герцога Ангенскаго показало свирѣпую мстительность; но вообще общественныя дѣла Наполеона, при началѣ его поприща, были достойны всякой хвалы. Маренгская битва, съ ея послѣдствіями — усмиреніе внутреннихъ междоусобій — примиреніе съ Римскою Церковью — возвратъ многочисленнаго сословія Эмигрантовъ — и сочиненіе Народнаго Уложенія — были дѣла, способныя польстить воображенію и даже пріобрѣсть любовь народа.

Но съ искуствомъ, ему свойственнымъ, Наполеонъ, уничтоживъ Республику, умѣлъ обратишь въ свою пользу демократическія понятія, отъ коихъ возникла Революція. По прозорливости своей, онъ видѣлъ, что сопротивленіе народа прежнему Правительству возникло менѣе отъ непріязни къ Королевской власти, чѣмъ отъ ненависти къ преимуществамъ, дарованнымъ ею дворянству и духовенству, которыя одни только имѣли право занимать всѣ высшія мѣста, заграждая дорогу прочимъ, хотя и превосходящимъ ихъ въ достоинствахъ. Посему Наполеонъ, при учрежденіи своего новаго Монархическаго правительства, основательно разсудилъ, что онъ не связанъ, подобно наслѣдственнымъ Государямъ, никакими особенными постановленіями, основанными на прежнихъ обычаяхъ; но, будучи самъ творцомъ своей власти, онъ, имѣлъ право дать ей такую Форму, какую ему заблагоразсудится. Онъ такъ легко восшелъ на престолъ по всеобщему признанію его достоинствъ, что ему не нужно было для сего содѣйствіе никакой партіи; слѣдовательно, не будучи стѣсненъ никакими прежними обязательствами, ли необходимостью награждать прежнихъ пособниковъ или пріобрѣтать себѣ новыхъ, онъ имѣлъ великую выгоду дѣйствовать съ совершенною, неограниченною свободою.

И такъ, достигнувъ высшей степени человѣческой власти, онъ мудро и съ основательностью учредилъ престолъ свой на томъ же демократическомъ правилѣ, которое ему самому отверзло путь и которое состояло въ томъ, чтобы предоставить всѣмъ людямъ съ достоинствами, хотя и не имѣющимъ титловъ, право пріобрѣтенія почестей по разнымъ Государственнымъ отраслямъ. Это-то былъ тайный ключъ Наполеоновой политики; и онъ такъ хорошо умѣлъ онымъ пользоваться при содѣйствіи отличнаго искуства своего узнавать людей и своего врожденнаго добродушія, коимъ онъ обладалъ въ минуты хладнокровія, что онъ никогда, при всѣхъ превратностяхъ своей судьбины, не пропускалъ случая привязывать къ себѣ народъ и угождать ему, умѣя кстати отличать и награждать таланты. Онъ часто къ сему обращался, говоря, что этимъ-то онъ заслужилъ себѣ наибольшія похвалы. Мы, не колеблясь, повторимъ, что открывъ сіе поприще для всякаго рода талантовъ, онъ положилъ краеугольный камень своей славы и главное основаніе своего могущества. По несчастію, вниманіе его къ достоинствамъ и готовность награждать оныя основывались — не исключительно на одной только патріотической ревности къ общественному благу, а тѣмъ еще менѣе на одномъ только благонамѣренномъ желаніи награждать дѣйствительно достойныхъ, — а на себялюбивой политикѣ, которой должно приписать большую часть его успѣховъ, многія изъ его бѣдствій и почти всѣ его политическія преступленія.

Мы ужъ помѣстили выше описаніе, которое Луціанъ сдѣлалъ о Императорѣ, своемъ братѣ, вѣроятно въ минуту досады, но которое однако жъ подтверждено всѣми приближенными къ Наполеону особами, коихъ мы имѣли случай разспрашивать. "Въ дѣлахъ своихъ, « говорятъ Луціанъ: „онъ руководствуется только своею политикою, а политика его основана на одномъ лишь эгоизмѣ.“ Никто въ мірѣ, можетъ быть, кромѣ исключеній, о коихъ ниже упоминается, не имѣлъ въ такой степени эгоизма, свойственнаго впрочемъ всему роду человѣческому. Онъ былъ посѣянъ природою въ его сердцѣ и укорененъ воспитаніемъ полумонашескимъ и полувоеннымъ, которое столь рано отдѣлило его отъ общества; чувство сіе утвердилось въ немъ чрезъ убѣжденіе въ своихъ талантахъ, не дозволявшее ему равнять себя съ другими людьми, между коими помѣстилъ его жребій, и сдѣлалось въ немъ привычкою чрезъ отдѣльное положеніе его при первомъ вступленіи въ свѣтъ безъ друга, безъ покровителя и безъ заступника. Похвалы, чины, имъ получаемые, давались его генію, а не ему самому; и человѣкъ, внутренно чувствующій, что онъ самъ проложилъ себѣ дорогу, мало былъ обязанъ признательностью или ласкою тѣмъ, которые уступили ему мѣсто, только потому, что не посмѣли его остановишь. Честолюбіе его также проистекало отъ эгоизма, конечно утонченнаго въ своихъ дѣйствіяхъ, но въ которомъ, при строгомъ разсмотрѣніи, обнаруживалось тоже начало.

Читатель не долженъ однако же предполагать, чтобы эгоизмъ Наполеона имѣлъ то низкое, презрительное свойство, которое производятъ скупость, обманъ и притѣсненія въ обыкновенной жизни; или, подъ чертами, болѣе благовидными, ограничиваетъ усилія эгоиста тѣмъ только, что клонится къ его личной выгодѣ, заграждая путь въ его сердце всякому чувству любви къ отечеству или общественнаго благорасположенія. Наполеоновъ эгоизмъ или себялюбіе было гораздо болѣе благороднаго, болѣе возвышеннаго свойства, хотя происходило и изъ того же источника; — подобію какъ крылья орла, парящаго подъ небесами, устроены на тѣхъ же самыхъ началахъ, какъ и крылья тяжелой курицы, не могущей перелетѣть черезъ заборъ своего птичника.

Дабы еще больше сіе объяснишь, мы прибавимъ, что Наполеонъ любилъ Францію по тому, что Франція была его достояніе. Онъ дѣлалъ для нея все, потому, что выгоды относились къ Императору, получала ли она новыя учрежденія, или пріобрѣтала новыя земли. Онъ хвалился тѣмъ, что представляетъ въ своей особѣ и народъ, и Монарха Франціи; онъ соединялъ въ себѣ ея преимущества, славу и величіе, и всѣ дѣла его долженствовали клониться къ тому, чтобы прославить Императора и Имперію. Однако жъ Государь и государство могли раздѣлиться, и наконецъ дѣйствительно раздѣлились; и себялюбивый характеръ Наполеона, послѣ сего раздѣленія, нашелъ еще, чѣмъ заняться на небольшомъ поприщѣ острова Ельбы, коимъ ограничилась его дѣятельность. Подобно волшебному шатру въ Арабскихъ Сказкахъ, его способности могли, распростершись, обнимать половину міра со всѣми его дѣлами и предназначеніями или по произволу стѣсниться на небольшомъ островѣ Средиземнаго моря, занявшись неважными его дѣлами, ограничившими его кругъ дѣйствій. Мы вѣримъ, что пока Франція признавала Наполеона своимъ Императоромъ, онъ охотно отдалъ бы за нея жизнь свою; но мы очень сомнѣваемся, что если бъ ему приходилось поднять только палецъ для того, чтобы обеспечить ея счастіе подъ владычествомъ Бурбоновъ, (если бъ сей поступокъ не возвысилъ его собственной личной славы) поднялъ ли бы онъ сей палецъ. Однимъ словомъ, чувство личной его выгоды было средоточіемъ круга, коего окружность могла по произволу расширяться и стѣсняться, но коего центръ пребывалъ всегда твердъ и неподвиженъ.

Безполезно разбирать, до какой степени эта постоянная, и должно прибавить, умная заботливость о собственныхъ выгодахъ содѣйствовала Наполеону къ достиженію Верховной власти. Мы ежедневно видимъ людей съ весьма обыкновенными способностями, которые, тщательно стремясь къ достиженію какой либо цѣли, и не поддаваясь соблазну удовольствій, привлекательности нѣги, наконецъ достигаютъ предмета своихъ желаній. Если же мы теперь представимъ себѣ обширный умъ Наполеона, одушевленный неограниченною пылкостью воображенія и неизмѣнною стойкостью въ его замыслахъ, идущій твердо, не уклоняясь, безъ остановки къ предположенной имъ себѣ цѣли, состоящей не менѣе, какъ въ завоеваніи всего Свѣта, то намъ не покажется удивительною непомѣрная высота, до которой онъ достигъ.

Но эгоизмъ, управлявшій всѣми его поступками — хотя и подчиненный его отличному уму и старанію сохранить вліяніе на духъ общественный, — способствуя успѣху большей части его различныхъ предпріятій, подъ конецъ причинилъ ему однако же болѣе зла, чѣмъ добра; ибо онъ внушилъ ему самые отчаянные замыслы, и былъ источникомъ самыхъ непростительныхъ его поступковъ.

Разсудительные политики согласится, что учредивъ Императорское правленіе вмѣсто Республиканскаго, глаза онаго долженъ былъ пріять твердую, сильную власть, дабы возстановить внутреннее устройство и поддержать существующій порядокъ вещей — необходимые для прекращенія безпрестанно возобновлявшихся Революцій. Если бъ Наполеонъ на этомъ остановился, то никто бы не могъ упрекать и порицать его, кромѣ развѣ самыхъ жаркихъ приверженцевъ Бурбонскаго Дома, коему Провидѣніе, казалось, навѣки закрыло врата къ возвращенію во Францію. Но себялюбивый духъ его не удовольствовался до тѣхъ поръ, пока онъ совершенно истребилъ малѣйшіе признаки свободныхъ постановленій, пріобрѣтенныхъ цѣною столькихъ опасностей, слезъ и крови, доведя Францію — за исключеніемъ могущества общественнаго мнѣнія — до положенія Константинополя или Алжира. Ему принадлежала честь возстановленія престола, и весьма естественно было, чтобы сдѣлавшій сіе, восшелъ на оный; ибо, уступивъ его Бурбонамъ, онъ измѣнилъ бы тѣмъ, изъ рукъ коихъ онъ пріялъ власть свою; но отнимать у своихъ подданныхъ права, ими пріобрѣтенныя, значило свершить родъ отцеубійства. Чрезъ его безпрерывныя посягательства, народъ потерялъ и свободу, которую предоставляло ему прежнее Правительство, и всѣ преимущества, пріобрѣтенныя имъ Революціею. Политическія права, частныя выгоды, церковная собственность, успѣхи воспитанія, наукъ, духа и чувствъ — все было захвачено его Правительствомъ. Франція сдѣлалась огромною арміею, подъ = неограниченнымъ начальствомъ военнаго предводителя, неподчиненнаго никакой власти и отвѣтственности. Въ этой землѣ, столь недавно еще волнуемой ночными собраніями тысячи политическихъ клубовъ, никакое сословіе гражданъ, ни подъ какимъ предлогомъ не имѣло права сбираться для обнаруженія своихъ мнѣній. Народу не осталось, ни въ нравахъ, ни въ законахъ, никакихъ средствъ исправлять ошибки или противиться злоупотребленіямъ. Франція уподобилась Константинополю, за исключеніемъ неповиновенія Нашей, скрытнаго сопротивленія Улемовъ и частыхъ Янычарскихъ бунтовъ. Между тѣмъ какъ Наполеонъ постепенно истреблялъ всѣ права общественной свободы — между тѣмъ какъ онъ строилъ новыя государственныя темницы и учреждалъ высшую Полицію, наполнившую Францію шпіонами и надзорщиками — между тѣмъ какъ онъ исключительно прибралъ себѣ къ рукамъ книгопечатаніе — политика его и вмѣстѣ съ оною эгоизмъ, побудили его предпринять тѣ великія общественныя постройки, которыя, принеся большую или меньшую пользу, во всякомъ случаѣ долженствовали остаться памятниками величія Императора. Даваемое ему рабочими людьми имя Главнаго Подрядчика, было вовсе не неприлично^, но предпріятія сего рода свершаются гораздо съ большимъ успѣхомъ, когда ихъ дѣлаютъ искусные, промышленные люди, старающіеся извлечь чрезъ то пользу изъ своихъ капиталовъ, нежели при употребленіи на нихъ вдвое противъ того денегъ по волѣ самовластнаго повелителя! Однако жъ желательно было бы, чтобы мосты, дороги, гавани и общественныя зданія остались единственными вознагражденіями, которыя Наполеонъ предложилъ Французскому народу за нрава, у него взятыя. Но дабы заглушишь всѣ тягостныя и унизительныя воспоминанія, онъ поднесъ ему и самъ испилъ съ нимъ очаровательную и роковую чашу воинской славы и всемірнаго владычества. Повергнуть всю вселенную къ стопамъ Франціи, между тѣмъ какъ сама Франція была бы только первою рабою своего владыки, было исполинскимъ замысломъ, объ исполненіи коего онъ старался съ такою настойчивою ревностью. Это былъ баснословный Сизифовъ камень, вскаченный имъ на вершину утеса до такой высоты, что онъ наконецъ низвергся я раздавилъ его самого при своемъ паденіи.

Главное исполненіе сего обширнаго замысла происходило въ то время, когда духъ честолюбія его былъ въ подлой своей силѣ; и никто, даже въ совѣтахъ его, не смѣлъ опровергать принятыхъ имъ намѣреній. Если бъ успѣхъ не столь постоянно увѣнчивалъ его оружіе, то можетъ быть, что онъ бы остановился и предпочелъ бы обеспеченіе одному государству свободы и благоденствія покоренію цѣлой Европы. Но постоянное счастіе, сопутствовавшее Наполеону во всѣхъ его предпріятіяхъ при самыхъ неблагопріятныхъ обстоятельствахь, и слѣпая вѣра его въ Предопредѣленіе, совокупно съ непомѣрнымъ чувствомъ своей собственной важности, внушили эту мысль, что онъ не въ числѣ обыкновенныхъ людей я побудили его отважиться на самыя безразсудныя предпріятія, внимая менѣе разсудку, чѣмъ внутренней увѣренности въ успѣхѣ. Говорятъ, что послѣ великихъ неудачъ, онъ обнаруживалъ сильное уныніе; и оно-то заставило его четыре раза уѣхать отъ своей Арміи, при затруднительныхъ обстоятельствахъ, какъ будто бы онъ ужъ не имѣлъ болѣе увѣренности въ своемъ геніи, или полагалъ, что на ту минуиу оставленъ своимъ ангеломъ хранителемъ. Точно такое же неравенство, если вѣрить Генералу Гурго, замѣчалось и въ рѣчахъ его. Иногда онъ говорилъ какъ богъ, а иногда какъ самыя обыкновенный смертный.

Эгоизму же Наполеона можно приписать обманчивость, которою ознаменована его общественная политика и даже частный его разговоръ, когда дѣло шло о предметахъ, лично до него касавшихся.

Посредствомъ власти своей, она. такъ стѣснилъ свободу книгопечатанія, что Франція не могла ни о чемъ узнать иначе, какъ чрезъ Наполеоновы бюлетени. О Трафальгарскомъ сраженіи было объявлено уже чрезъ нѣсколько мѣсяцевъ послѣ того, какъ оно происходило, и притомъ совершенно въ превратномъ видѣ; и завѣса, скрывающая самыя любопытныя для народа событія, столь была непроницаема, что въ тотъ самый вечеръ, какъ происходилъ бой на Монмартрѣ, Монитеръ, главный отголосокъ общественныхъ извѣстій, заключалъ въ себѣ только статью о болѣзняхъ и размѣръ драмы Цѣломудренная Сусанна. Отъ скрытія истины, до изобрѣтенія лжи одинъ только шагъ, и чрезъ свои повременныя объявленія, Наполеонъ такъ прославился въ томъ и въ другомъ отношеніи, что слова: Лжетъ какъ бюлетенъ, вошли въ пословицу, которая вѣрно долго останется во Французскомъ языкѣ и которая тѣмъ болѣе постыдна для Наполеона, что онъ, какъ извѣстно, почти всегда самъ писалъ эти офиціальныя объявленія.

Даже самая эта лживость, это стараніе держать народъ въ невѣдѣніи или обманывать его выдумками, показывали какое-то уваженіе къ общественному мнѣнію. Люди любятъ мракъ, когда ихъ дѣла преступны. Наполеонъ не дерзнулъ представить публикѣ истинное изображеніе вѣроломной войны его съ Испаніею, доказывавшей самое грубое нарушеніе народныхъ правъ и существовавшихъ договоровъ. Онъ также не захотѣлъ бы представить на общественный судъ свою Континентальную Систему, сочиненную съ совершеннымъ не знаніемъ правилъ политической экономіи, послѣдствіемъ коей было, сперва всеобщее разореніе, а потомъ возстаніе всей Европы противъ Французскаго ига. Нельзя также предполагать, если бъ публика имѣла возможность предварительно объявить свое мнѣніе на счетъ вѣроятныхъ послѣдствій Русскаго похода, чтобы сіе опрометчивое предпріятіе когда либо привелось въ исполненіе. Заглушая голосъ мудрыхъ, благонамѣренныхъ людей, искусныхъ и просвѣщенныхъ политиковъ, и слушаясь только совѣтниковъ, служившихъ отголосками его воли, Бонапарте, подобно Царю Леару, умерщвлялъ врача своего, давая усиливаться своему недугу.

Это было тѣмъ вреднѣе, что свѣдѣнія Наполеона о политикѣ, выгодахъ и свойствахъ другихъ Дворовъ, кромѣ Италіянскаго, были весьма несовершенны. Аміенскій миръ могъ бы не быть прерваннымъ, въ доброе согласіе между Франціею и Швеціею никогда бы не нарушилось, если бъ Наполеонъ постигъ свободную Конституцію Англіи, дозволяющую всякому печатать и издавать все, что ему вздумается; или если бъ онъ могъ убѣдиться въ томъ, что постановленія Швеціи не дозволяютъ ея Правительству отдать свои Флоты и войска въ распоряженіе чуждой Державѣ, или низвести древнее Готѳское Царство на степень второстепенной, зависимой Державы.

Самолюбіе, столь раздражительное какъ Наполеоново, въ особенности было чувствительно къ сатирамъ; а посему помѣчаемыя въ Англійскихъ журналахъ насмѣшки и выставляемыя въ Лондонскихъ лавкахъ карикатуры, были втайнѣ главными причинами, которыя побудили его нарушить Аміенскій миръ. Любящимъ посмѣяться Французамъ запретили сатиры, которыя пользовались полною свободою во времена Республики, и даже при прежней Монархіи наказывались только краткимъ заключеніемъ въ Бастилію. Будучи Консуломъ, Наполеонъ узналъ, что Комическая Опера, въродѣ Англійской Гарриковой фарсы: Гостиная въ передней, или Слуги господа,^[9] была сочинена и представлена на театрѣ, и что въ этой дерзкой піесѣ три лакея передразнивали въ ухваткахъ и даже въ одеждѣ трехъ Консуловъ, а въ особенности его. Онъ приказалъ выставить актеровъ на Гревской площади въ одеждахъ, которыя они осмѣлились на себя надѣть, и которыя долженствовали быть сорваны съ нихъ палачемъ; сочинителя же велѣно отправить на островъ Сен-Доминго для употребленія на службу по назначенію главнокомандующаго. Приговоръ сей не былъ исполненъ, поелику по изслѣдованіи оказалось, что обида не существовала или покрайней мѣрѣ была не въ той степени, какъ ему донесли.

Но ни разсудокъ, ни совѣты благоразумія не имѣли власти надъ симъ ненасытнымъ честолюбіемъ, которое заставляло Наполеона желать, чтобы управленіе цѣлымъ свѣтомъ, не только издалека, но прямо и непосредственно, зависѣло отъ одной его воли. Раздавая Королевства своимъ братьямъ, онъ именно внушалъ имъ, что они должны во всемъ слѣдовать по политической стезѣ, имъ предначертанной; и казалось, какъ будто онъ для того только учреждалъ зависимыя государства, чтобы послѣ опять отбирать ихъ. Онъ лишилъ престола брата своего, Лудовика, за отказъ исполнить притѣсненія, наложенныя имъ отъ имени Франціи на Голландію; и думалъ было удалишь Іосифа изъ Испаніи, увидѣвъ, какого прекраснаго Государства онъ сдѣлалъ его Королемъ. Въ безразсудномъ и ненасытномъ своемъ желаніи управлять лично всѣми, завоеванными имъ землями, не взирая на великій умъ свой, онъ походилъ наМнзбалованнаго ребенка, который непремѣнно хочетъ имѣть въ рукахъ все, что онъ видитъ глазами. Система, основанная на такомъ необузданномъ честолюбія, въ самой себѣ уже заключала свое разрушеніе. Гонецъ, никогда не останавливающійся для отдыха, наконецъ долженъ пасть отъ утомленія. Если бъ Наполеону удалось и въ Испаніи, — и въ Россіи, то онъ все еще бы не остановился до тѣхъ поръ, пока въ другомъ мѣстѣ не обрѣлъ бы бѣдствій Байленскихъ и Московскихъ.

Слѣдствіемъ непростительныхъ посягательствъ Французскаго Императора были убійства, пожары и всякаго рода бѣдствія, производимыя честолюбіемъ одного человѣка, который, нимало не раскаеваясь въ безчисленныхъ напастяхъ, имъ причиненныхъ, напротивъ того оправдывалъ оныя и ими гордился. Это честолюбіе, столь же ненасытное, какъ и неисцѣлимое, оправдывало Европу въ заключеніи его, какъ бѣшенаго, коего слѣпая ярость устремлялась не противъ одного человѣка, но противъ всего просвѣщеннаго міра. Европа, почти совершенно имъ низложенная и съ трудомъ возставшая, имѣла полное право обеспечить себя противъ безразсудныхъ замысловъ существа, руководимаго повидимому страстями, превышающими человѣческія, и способнаго употребишь для исполненія своихъ намѣреній силы, превыше естественныхъ.

Тотъ же самый эгоизмъ, таже самая лживость, которые обнаруживались въ Наполеонѣ въ продолженіе длинной и страшной цѣпи его успѣховъ, послѣдовали за нимъ и въ изгнаніе. Онъ сочинилъ себѣ оправданія для небольшаго числа своихъ спутниковъ, подобно какъ онъ прежде сочинялъ бюлетени для Великаго Народа. Тѣ, коимъ оправданія сіи представлялись — Ласъ-Казъ и другіе его приближенные — были слишкомъ ему преданы и слишкомъ великодушны для того, чтобы оспоривать послѣ его паденія то, чему опасно было бы протворѣчить во время его могущества; они принимали всѣ слова его за истины, произносимыя пророкомъ, вѣроятно приписывая вдохновенію то, чего — не взирая на всѣ свои усилія — они не могли согласить съ очевидностью. Ужасныя бѣдствія, удручавшія Европу въ продолженіе его владычества, были представлены имъ (въ чемъ, можетъ быть, онъ и самъ себя старался увѣришь) послѣдствіями, которыхъ Императоръ не желалъ и не предвидѣлъ, но которыя неизбѣжно соединялись съ великими планами, предназначенными для исполненія призванному на землю Мужу Судебь, подобно багровому, страшному хвосту, сопровождающему быстрое движеніе блистательной кометы, пущенной законами міра въ неизмѣримое пространство неба.

Онъ свершилъ нѣсколько преступленій другаго свойства, которыя не могли, подобно общимъ бѣдствіямъ войны, быть приписаны исполненію великихъ политическихъ или военныхъ плановъ, но долженствовали проистекать отъ гнѣва и мстительности. Впереди всѣхъ ихъ стояло убійство Герцога Ангенскаго, дѣло вѣроломное и жестокое, которое, будучи неоспоримо доказано, заставляетъ подозрѣвать Наполеона и въ другихъ тайныхъ, кровавыхъ преступленіяхъ — въ умерщвленіи Пишегрю и Ранта, — въ пропажѣ безвѣсти Г. Виндгама, — и въ другихъ, столь же свирѣпыхъ поступкахъ. Мы не станемъ однако же обвинять его въ томъ, что не совершенно, доказано. Ибо хотя и достовѣрно, что онъ былъ склоненъ къ мстительности, свойственной, какъ говорятъ, его единоземцамъ, но извѣстно также, что горячій по нраву, онъ былъ кротокъ и умѣренъ изъ политики; и что, послѣдовавъ первой изъ сихъ склонностей, онъ могъ бы столь удобно предаваться ей при содѣйствіи своей пагубной полиціи, что свирѣпостью своею онъ сравнялся бы съ однимъ изъ Римскихъ Императоровъ. Онъ увидѣлъ, но ужъ поздо, всеобщее негодованіе, возбужденное противъ него убійствомъ Герцога Ангенскаго и, кажется, не хотѣлъ впредь подвергать себя народной ненависти, удовлетворяя своему личному мщенію. Однако жъ полицейскіе архивы и гоненія, претерпѣнныя тѣми, коихъ Наполеонъ почиталъ своими личными врагами, доказываютъ, что покрайней мѣрѣ по временамъ, природа брала свое, и что тотъ, который не былъ обузданъ ничѣмъ, кромѣ уваженія своего къ общественному мнѣнію, иногда уступалъ искушенію отмщать за свои личныя обиды. Онъ называлъ слабостью въ характерѣ любимца своего, Кесаря, что онъ оставлялъ врагамъ своимъ возможность вредить ему; и Антомархи, сообщившій сіе замѣчаніе, сознается, что глядя на человѣка, сіе сказавшаго, нельзя было полагать, что онъ самъ впадетъ въ сію же погрѣшность.

Когда Наполеонъ отлагалъ всякую осторожность и обнаруживалъ повидимому настоящія свои чувства, то онъ старался оправдать дѣла своего царствованія, нарушавшія законы справедливости и нравственности политическою необходимостью или государственными причинами; га. е. въ другихъ словахъ, своею личною выгодою. Этотъ способъ оправданія онъ предоставлялъ однако жъ только самому себѣ, никакъ не дозволяя другимъ Государямъ употреблять оный. Считая себя въ правѣ нарушать народные уставы, тогда какъ его выгоды того требовали, онъ однако же съ жаромъ защищалъ общественные законы, когда полагалъ оные нарушенными другими Державами, какъ будто бы самъ онъ всегда свято соблюдалъ оные.

Но хотя Наполеонъ такимъ образомъ и приводилъ государственную необходимость причиною поступковъ, иначе неизвинительныхъ, а онъ чаще того старался скрывать свои погрѣшности, отрицаясь отъ нихъ или оправдывая оныя доводами, не имѣющими никакого основанія. Привычка скрывать истину и выдумывать обманы такъ въ немъ усилилась, что даже духовное его завѣщаніе ознаменовано самыми грубыми чертами лживости. Онъ говоритъ въ своей духовной будто бы по признанію Герцога Ангенскаго, Графъ д’Артуа имѣлъ шестьдесятъ наемныхъ убійцъ, обязавшихся лишить его жизни; и что по сей причинѣ Герцогъ Ангенскій былъ осужденъ, приговоренъ къ смерти и казненъ. Въ сдѣланномъ Герцогу допросѣ нѣтъ такого признанія, но онъ напротивъ того заключаетъ въ себѣ рѣшительное отреченіе отъ столь ненавистнаго поклепа; и не было сдѣлано ни малѣйшаго покушенія, дабы противопоставить ему въ этомъ свидѣтелей. Онъ равномѣрно одарилъ въ своемъ завѣщаніи злодѣя, покушавшагося убить Герцога Веллингтона; ибо убійца сей, по его странному замѣчанію, имѣлъ такое же право умертвить его соперника и побѣдителя, какъ Англичане содержать его плѣнникомъ на островѣ Св. Елены. Эта статья въ духовной умирающаго человѣка поражаетъ, не только своею свирѣпостью, но и ложностью своего основанія. Наполеонъ выставилъ въ сравненіе два случая, которые въ слѣдствіе сего долженствовали быть, или оба справедливы, или оба неправедны. Если оба они неправедны, то зачѣмъ было ему награждать убійцу въ своемъ завѣщаніи? Если жъ оба справедливы, то зачѣмъ было жаловаться на то, что Англійское Правительство содержало его въ заключеніи на островѣ Св. Елены?

Но вообще въ жизни Наполеона, имъ самимъ написанной, обнаруживается желаніе раздѣлить родъ человѣческій на два разряда, — на друзей его и на непріятелей, съ тѣмъ, чтобы первыхъ хвалить и оправдывать, а послѣднихъ унижать, бранить и осуждать, не заботясь о справедливости, правосудіи и основательности. Разительнымъ сему примѣромъ служитъ утвердительное его показаніе, будто бы сокровища, вывезенныя въ Апрѣлѣ 1814 года изъ Парижа и оставленныя въ Орлеанѣ, были захвачены и раздѣлены между Министрами Союзныхъ Державъ — Талейраномъ, Метернихомъ, Гарденбергомъ и Кастельригомъ; и что въ захваченной тамъ казнѣ находилось приданое Императрицы Маріи Луизы.^[10] Если бъ эта сказка была справедлива, то она доставила бы Наполеону легчайшій способъ отмстить Лорду Кастельригу, объявивъ сію тайну Англійской публикѣ.

Не менѣе того замѣчательно, что Наполеонъ, будучи самъ воиномъ и воиномъ знаменитымъ, никогда не могъ воздать искренней хвалы войскамъ и вождямъ, успѣшно противъ него сражавшимся. Описывая свои побѣды, онъ часто хвалитъ мужество и дѣйствія побѣжденныхъ. Это есть не что иное, какъ новый, искусный способъ хвалить самого себя и свои войска, низложившія непріятеля. Но онъ никогда не приписывалъ никакого достоинства тѣмъ, коими онъ въ свою очередь былъ побѣжденъ. По его мнѣнію, Прусаки дрались хорошо только подъ Іеною, а Русскіе только подъ Аустерлицемъ. Всѣ же войска сихъ народовъ, коихъ онъ слишкомъ испыталъ на себѣ силу въ походахъ 18І2 и 1815 годовъ и предъ коими онъ съ такимъ урономъ отступилъ подъ Москвою и при Лейпцигѣ, были, по его выраженію, сволочь.

Равномѣрно, описывая дѣла, въ коихъ онъ восторжествовалъ, онъ не пропускаетъ хвалиться, подобно древнимъ Грекамъ (и, можетъ быть, весьма справедливо), что Фортуна нисколько въ томъ не участвовала) между тѣмъ какъ претерпѣнныя имъ пораженія вполнѣ и исключительно приписаны ярости стихій, степенію самыхъ необычайныхъ и неожиданныхъ обстоятельствъ, смерти котораго либо изъ его вождей или Маршаловъ, или наконецъ упорству непріятельскаго военачальника, который въ глупомъ своемъ ослѣпленія достигъ успѣха путемъ, долженствовавшимъ довести его до погибели.

Однимъ словомъ, во всемъ сочиненіи Наполеона, съ начала до конца, врядъ ли найдется его признаніе въ одной ошибкѣ или въ одномъ безразсудствѣ, кромѣ такихъ, которыя, происходя отъ слиткомъ большой увѣренности или великодушія, выставляются людьми въ похвалу себѣ, между тѣмъ, какъ повидимому, они отдаютъ ихъ на общій судъ. Если вѣрить словамъ его, то мы должны считать его существомъ совершеннымъ И безгрѣшнымъ. Если жъ нѣтъ, то онъ представляется человѣкомъ, который въ дѣлахъ, касающихся до его собственной славы, повѣствуетъ объ оныхъ безъ всякаго уваженія къ искренности и къ правдѣ.

Можетъ быть, въ слѣдствіе сего же равнодушія къ правдивости, Наполеонъ благосклонно принялъ Французскихъ Офицеровъ, нарушившихъ свое слово побѣгомъ изъ Англіи. Это — по словамъ его — сдѣлалъ онъ въ возмездіе за таковой же поступокъ Англійскаго Правительства. Показаніе сіе ложно, но если бъ оно было и справедливо, то оно не можетъ извинить Государя или полководца, одобряющаго нарушеніе уставовъ чести въ благородномъ человѣкѣ и въ воинѣ. Французскіе Офицеры, освободившіеся такимъ способомъ, были тѣмъ не менѣе люди безчестные и недостойные начальствовать во Французской Арміи, хотя бы они и могли справедливо сослаться на подобные же примѣры вѣроломства въ Англіи.

Но самымъ разительнымъ доказательствомъ Наполеоновой лживости и желанія его выставлять себя во всѣхъ возможныхъ обстоятельствахъ въ благопріятнѣйшемъ видѣ, служитъ попытка его выдать себя за друга и покровителя свободныхъ, независимыхъ понятій. Онъ истребилъ всѣ признаки свободы во Франціи, — гналъ какъ мечтателей тѣхъ, кто тужилъ объ оной — хвалился возстановленіемъ Монархическаго правленія; — война между имъ и поборниками Конституціи, прекращенная по возвращеніи его съ острова Ельбы лицемѣрнымъ миромъ, опять возобновилась, и свободномыслящіе были изгнаны имъ изъ столицы — онъ назвалъ въ своемъ завѣщаніи измѣнникомъ Лафайета, одного изъ главнѣйшихъ и искреннѣйшихъ вождей ихъ; — и, не взирая на постоянную свою войну съ поборниками свободномыслія, онъ дерзнулъ назвать себя другомъ онаго! Онъ дерзнулъ сіе сдѣлать, и ему повѣрили.

Это однако жъ можно себѣ объяснить Друзья Революціи, по правиламъ ихъ, суть враги старинныхъ, существующихъ Правительствъ. — Наполеонъ по обстоятельствамъ сдѣлался соперникомъ существующихъ Державъ; не потому, чтобы онъ оспоривалъ ихъ законность, но потому, что онѣ не хотѣли принять его въ среду свою; и хотя между имъ и свободномыслящими не могло существовать никакой истинной связи, но оба имѣли однихъ соперниковъ, и каждый изъ нихъ любилъ въ другомъ врага своихъ враговъ. Наполеонъ въ послѣдніе дни свои старался расположить къ себѣ, — если сіе можно было сдѣлать убѣжденіями, — всякаго рода политиковъ, между тѣмъ какъ тѣ, къ коимъ онъ обращался, не могли быть равнодушны къ тому, чтобы даже хоть въ послѣдній часъ видѣть между своими учениками имя Наполеона. Это походило на случающееся иногда въ Католической Церкви, когда богатый и могущественный грѣшникъ получаетъ на смертномъ одрѣ за дешевую цѣну Церковное разрѣшеніе и послѣ проведенной въ порокахъ жизни умираетъ, препоясанный веревкою и облаченный въ рясу какого либо наистрожайшаго монашескаго ордена. Память Наполеона, бывшаго въ жизни своей деспотомъ и завоевателемъ, была почтена и благословлена тѣми людьми, которые хвастливо называются друзьями свободы.

Ошибки Наполеона, скажемъ мы, какъ при началѣ, такъ и въ заключеніе, были ошибки больше Государя и политика, чѣмъ частнаго лица. Мудро написано, что если мы говоримъ, что мы безъ грѣховъ, то мы сами себя обманываемъ и истина въ насъ не пребываетъ. Ненасытное честолюбіе сдѣлало Наполеона бичемъ Европы; а усилія скрыть сіе самолюбивое чувство заставили его прибѣгнуть къ силѣ и къ хитрости и учредить правильную систему для обольщенія тѣхъ, коихъ онъ не могъ покорить. Если бъ онъ былъ холодно жестокъ, подобно Октавію, или, если бъ онъ предался пылкости страстей своихъ подобно другимъ Самодержцамъ, то Исторія его жизни и походовъ долженствовала бъ быть начертанною кровавыми буквами. Если же, вмѣсто того, чтобы утверждать, что онъ никогда не дѣлалъ преступленій, онъ ограничилъ бы свое оправданіе, сказавъ, что имѣя въ своихъ рукахъ верховную власть, онъ устоялъ противъ соблазна свершить многія, то никто бы не сталъ ему противорѣчишь. А это ужъ не малая похвала.

Система его правленія была до чрезвычайности лжива. Она заключала въ себѣ рабство Франціи и клонилась къ покоренію цѣлаго Свѣта. Но Франція получила много въ награду за благо, у ней похищенное. Наполеонъ далъ ей благоустроенное Правительство, школы, учрежденія, суды и судебное уложеніе. Въ Италіи владычество его было столько же достославно и полезно. Счастливыя послѣдствія, произведенныя для другихъ земель его царствованіемъ и характеромъ, также начинаютъ ощущаться хотя они конечно не того свойства, которое онъ бы желалъ произвесть. Вторженія его укротили раздоры, существовавшія во многихъ Государствахъ между Владыками и подвластными, научили ихъ соединяться для возстанія противъ общаго врага, содѣйствовали къ ослабленію феодальнаго ига, къ просвѣщенію Государей и народовъ, и произвели многія удивительныя послѣдствія, которыя будутъ столько же прочны, какъ полезны, хотя они произведены медленно и безъ потрясеній.

Оканчивая ЖИЗНЬ НАПОЛЕОНА БОНАПАРТЕ, мы должны замѣтить, что онъ подвергся испытанію въ двухъ крайностяхъ, — въ самомъ высокомъ могуществѣ и въ самомъ неслыханномъ злопополучіи; и если онъ казался иногда тщеславнымъ, имѣя въ своемъ распоряженіи войска половины земнаго шара, или слишкомъ склоннымъ къ жалобамъ, будучи заключенъ въ тѣсныхъ предѣлахъ острова Св. Елены, то тѣ; которые никогда не выходили изъ средняго состоянія въ жизнію не могутъ судить, ни о силѣ искушеній, предъ коими онъ палъ, ни о твердости духа, съ коею онъ воспротивился тѣлъ, которые ему удалось преодолѣть.

КОНЕЦЪ ЖИЗНИ НАПОЛЕОНА БОНАПАРТЕ. ОБЩЕЕ ОГЛАВЛЕНІЕ СТАТЕЙ, СОДЕРЖАЩИХСЯ ВЪ СЕЙ КНИГѢ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Глава I.

Корсика. — Семейство Бонапарте. — Наполеонъ, родившійся 15 Августа 1769 года. — Его юность. — Онъ помѣщенъ въ Бріеннскую Военную Школу. — Успѣхи его въ Математическихъ паукахъ. — Малознаніе классической Литературы. — Анекдоты во время бытности его въ Школѣ. — Онъ переведенъ въ Главную Парижскую Школу. — На семнадцатомъ году пожалованъ въ Подпоручики Артиллеріи. — Его первыя политическія чувства. — Произведенъ въ Капитаны. — Паскаль Паоли. — Наполеонъ беретъ сторону Французскаго Правительства противъ Паоли. — Вмѣстѣ съ братомъ своимъ, Луціаномъ, онъ изгнанъ изъ Корсики. — Никогда уже туда не возвращался) — и не былъ любимъ тамъ

Глава II.

Осада Тулона. — Бонапарте сдѣланъ Баталіоннымъ командиромъ и начальникомъ осадной Артиллеріи. — Онъ находитъ все въ безпорядкѣ. — Планъ его для овладѣнія крѣпостью. — Анекдоты въ продолженіе осады. — Союзныя войска рѣшаются выйти изъ Тулона. — Ужасы при ихъ выступленіи. — Англія обвиняется въ этомъ случаѣ. — Лордъ Лейядокъ. — Слава Наполеона возрастаетъ, и онъ отправленъ баталіоннымъ командиромъ въ Итальянскую армію. — Прибытіе его въ главную квартиру въ Ниццѣ. — При паденіи Робеспьера, Бонапарте отрѣшенъ отъ должности. — Онъ пріѣзжаетъ въ Парижъ въ Маѣ мѣсяцѣ 1790 года искать себѣ мѣста. — Не успѣваетъ въ томъ. — Тальма. — Обозрѣніе дѣйствій Народнаго Собранія. — Затрудненія при составленіи новой Конституціи. — Учрежденіе Директорія. — Двухъ Совѣтовъ: Старѣйшинъ и Пятисотнаго. — Большая часть народа, и въ особенности Парижъ, негодуютъ на ихъ притязанія. — Ополченіе Частей города Парижа. — Генералъ Даника въ назначенъ, главнымъ предводителемъ оныхъ. — Директорія поручаетъ Мену обезоружить Народную Гвардію. — Онъ отрѣшенъ за неспособность. — Бонапарте заступаешь его мѣсто. — День Частей Парижа. — Сраженіе между войсками Конвента подъ предводительствомъ Бонапарте и ополченіемъ городскихъ Частей подъ начальствомъ Даникава. — Послѣднее разбито съ большимъ урономъ. — Бонапарте назначенъ вторымъ начальникомъ внутренней арміи и потомъ Главнокомандующимъ. — Женится на Госпожѣ Богарне. — Ея характеръ. — Бонапарте тотчасъ послѣ того отправляется въ Италіанскую армію

Глава III.

Альпы. — Чувства и виды Наполеона при назначеніи его Предводителемъ Италіянской арміи. — Общее обозрѣніе его новыхъ правилъ тактики. — Гористыя страны, въ особенности онымъ благопріятствующія. — Взглядъ на военныя происшествія съ Октября 1795 года. — Вражда. Французскаго Правительства съ Папою. — Умерщвленіе Французскаго Посланника Бассевиля въ Римѣ. — Австрійская армія подъ предводительствомъ Боліе. — Планъ Наполеона для вступленія въ Италію. — Монтенотское сраженіе и первая побѣда Бонапарте. — Вторичное разбитіе Австрійцевъ при Милезимо, и вновь при Колли. — Взятіе Хераско. — Король Сардинскій проситъ перемирія₎ въ слѣдствіе коего заключенъ миръ на тяжкихъ условіяхъ. — Окончаніе Піемонтскаго похода. — Характеръ Наполеона въ эту эпоху

Глава IV.

Дальнѣйшіе успѣхи Французовъ подъ предводительствомъ Бонапарте. — Онъ переходитъ чpeзъ По въ Піаченцѣ, у Мая. — Сраженіе при Лоди 10 числа, въ которомъ Французы побѣждаютъ; — Тактика Наполеона въ этомъ знаментпоінь дѣлѣ. — Французы берутъ Кремону и Пиччигтоне. — Миланъ оставленъ Эрцгерцогомъ Фердинандомъ и его супругою. — Бонапарте вступаетъ въ Миланъ 11 Мая. — Общее положеніе Италіанскихъ Державъ въ эту эпоху. — Наполеонъ беретъ данъ съ нейтральныхъ Герцогствъ Пармы и Модены, и похищаетъ у нихъ нѣсколько отличнѣйшихъ картинъ. — Разсужденіе объ этомъ новомъ насильствѣ

Глава V.

Директорія намѣревается раздѣлить Италіянскую армію между Бонапарте и Келлерманомъ. — Бонапарте требуетъ отставки, и Директорія оставляетъ свое намѣреніе. — Возмущеніе противъ Французовъ въ Павіи; усмирено и зачинщики разстрѣляны. — Тоже въ Имперскихъ ленахъ и въ Люго; открыто и наказано такимъ же образомъ. — Размышленія. — Австрійцы разбиты при Боргето, и отступаютъ за Адижъ. — Бонапарте едва избѣгаетъ плѣна въ Валеджіо. — Обложеніе Мантуи. — — Верона занята Французами. — Король Неаполитанскій отдѣляется отъ Австріи. — Перемиріе, купленное Папою. — Нейтралитетъ Тосканы нарушенъ, и Ливорна занята Французскими войсками. — Умыселъ Наполеона возмутишь Италію; онъ выжидаетъ. — Дѣйствія Австрійскаго правительства въ продолженіе сего: переворота. — Больё смѣненъ, и вмѣсто его назначенъ Вурмзеръ. — Бонапарте становится лагеремъ передъ Мантуей

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

Глава VI.

Рейнскій походъ. — Планъ онаго. — Вартенслебенъ и Эрцгерцогъ Карлъ оттѣснены назадъ Журданомъ и Моро. — Эрцгерцогъ соединяется съ Вартенслебеномъ и, разбивъ Журдана, принуждаетъ его отступить. — Моро также производитъ свое знаменитое отступленіе чрезъ Черный Лѣсъ. — Бонапарте, снявъ осаду Маптуи, поражаетъ Австрійцевъ при Сало и Лонато. — Французскій Генералъ Вал’ештъ разжалованъ за безпорядки при отступленіи. — Лонато взятъ съ находившеюся въ немъ Французскою артиллеріею» 3 Августа. — Отбитъ обратно Массеною и Ожеро. — Чудное спасеніе Наполеона отъ плѣна въ Лонапю. — Вурмзеръ разбитый при Лонаnо и Кастиліоне, отступаетъ къ Тренту и Ровередо. — Бонапарте занимаетъ прежнюю свою позицію передъ Мантуей. — Вліяніе, одержанныхъ Французами побѣдъ на разныя Италіянскія государства. — Непреклонность Австріи. — Бурмзеръ получаетъ подкрѣпленія. — Битва при Ровередо. — Французы побѣждаютъ, и Массена занимаетъ Трентъ. — Бонапарте разбиваетъ Вурмзера подъ Примолано, и 8 Сентября при Бассано. — Бурмзеръ бѣжитъ въ Виченцу. — Сраженіе при Арколѣ. — Бурмзеръ наконецъ запирается въ стѣнахъ Мантуи

Глава VII.

Корсика присоединена къ Франціи. Опасное положеніе Наполеона въ Италіи въ эту эпоху. — Австрійскій Генералъ Альвинци назначается Главнокомандующимъ новой арміи.: — Разныя сраженія, не имѣвшія никакихъ рѣшительныхъ послѣдствій. — Несогласія между Австрійскими Генералами. — Первая битва при Арколѣ. — Наполеонъ подвергается личной опасности. — Никакихъ рѣшительныхъ послѣдствій. — Второе сраженіе при Арколѣ. — Французы побѣждаютъ. — Новый раздоръ между Австрійскими Генералами. — Общее обозрѣніе военныхъ и политическихъ дѣлъ, по окончаніи четвертаго Италіянскаго похода. — Австрія предпринимаетъ пятый походъ, но не воспользовалась прежнимъ опытомъ. — Ривольская битва и побѣда, одержанная Французами. — Новый успѣхъ при Лафаворитѣ. — Французы возвращаютъ земли, потерянныя ими въ Италіи. — Сдача Мантуи. — Примѣры Наполеонова великодушія

Глава VIII.

Положеніе и виды Наполеона въ эту эпоху кампаніи. — Политика его въ обхожденіи съ Итальянцами. — Любовь къ нему. — Суровыя условія мира, предложенныя Папѣ, — отвергнуты. — Бонапарте не согласенъ съ мнѣніемъ Директоріи и переговоры возобновляются, — но опять прерваны. — Папа сбираетъ сорокатысячную армію. — Наполеонъ вторгается въ Папскія владѣнія. — Папскія войска разбиты близь Имолы — и при Анконѣ, которая взята, — Лоретто также. — Милосердіе Наполеона къ ослушному Французскому Духовенству. — Толентинскій миръ. — Письмо Наполеона къ Папѣ. — Сан-Марино. — Взглядъ на положеніе различныхъ Италіянскихъ Державъ. — Римъ. — Неаполь. — Тоскана. — Венеція

Глава IX.

Эрцгерцогъ Карлъ. — Сравненіе его съ Наполеономъ. — Препятствія, дѣлаемыя ему Военнымъ Совѣтомъ. — Наполеонъ хитростно переходитъ чрезъ Таліаменто, и принуждаетъ Эрцгерцога отступить. — Градиска взята приступомъ. — Кіуза-Винета взята Массеною съ 5000 Австрійцевъ, съ обозомъ, пушками и проч. — Приморскія гавани Тріестъ и Фіуме заняты Французами. — Венеція нарушаешь нейтралитетъ, и начинаетъ враждебныя дѣйствія умерщвленіемъ ста Французовъ въ Веронѣ. — Устрашена извѣстіемъ, что между Франціею и Австріею заключено перемиріе. — Обстоятельства, бывшія поводомъ къ оному. — Эрцгерцогъ поспѣшно отступаетъ къ Вѣнѣ. — Средства его къ защитѣ оной. — Нерѣшительность Правительства и народа; подписаніе Леобенскаго договора. — Венеція покоряется тогда самымъ унизительнымъ образомъ. — Рѣчь Наполеона къ Венеціанскимъ посламъ. — Онъ объявляетъ Венеціи войну, и ослушивается указа Директоріи о пощадѣ оной. — Великій Совѣтъ, 31 Мая, предоставя все на волю Наполеона, въ ужасѣ разбѣгается. — Условія, предписанныя Французскимъ Генераломъ

Глава X.

Любовная переписка Наполеона съ Іозефиною. — Дворъ его въ Монтебелло. — Соединеніе тамъ дѣлъ съ забавами. — Мятежный духъ Генуезцевъ. — Они бунтуютъ, но усмирены правительствомъ, а жившіе въ Генуѣ Французы ограблены и заключены въ темницу. — Бонапарте, разсудивъ сіе дѣло, даетъ уставъ новаго правительства. — Сардинія. — Неаполь. — Циспадэнская, Транспаданская и Эмилійская Республики соединяются подъ названіемъ Цизальпинской Республики. — Вальтелина. — Граубинденъ. — Вальтелина присоединена къ Ломбардіи. — Великія улучшенія въ Италіи и въ характерѣ Италіянцевъ, произведенныя сими перемѣнами. — Затрудненія при переговорахъ между Франціею и Австріею. — Директорія и Наполеонъ несогласны въ мнѣніяхъ. — Кампо-Формійскій трактатъ. — Бонапарте, разставшись съ Италіянскою арміею, отправляется Французскимъ уполномоченнымъ въ Раштадтъ.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

Глава I.

Размышленія. — Директорія — теряетъ народную любовь — причины сего нерасположенія; — ея внутреннія распри. — Общественное мнѣніе во Франціи. — По числу, склоняется въ пользу Бурбоновъ; но войска и владѣльцы недвижимыхъ имѣній возстаютъ противъ нихъ. — Пишегрю, глаза роялистовъ, наименованъ Предсѣдателемъ Пятисотнаго Совѣта. — Бгфбе Марбуа, другой роялистъ, Предсѣдатель Совѣта Старѣйшинъ. — Директорія прибѣгаетъ къ помощи Гоша и Бонапарте. — Разсмотрѣніе личныхъ видовъ Наполеона. — Переписка Пишегрю съ Бурбонами. — Бонапарте объ ней узнаетъ. — Онъ отправляетъ Ожеро въ Парижъ. — Директорія, 18 Фруктидора, беретъ подъ стражу своихъ главныхъ противниковъ въ Совѣтахъ, и осуждаетъ ихъ на изгнаніе въ Гвіану. — Неблагоразумная скупость Директоріи относительно Наполеона. — Умыселъ вторженія въ Англію

Глава II.

Взглядъ на взаимное положеніе Франціи и Великобританіи при возвращеніи Наполеона изъ Италіи. — Переговоры въ Лиллѣ, — прерваны и Лордъ Мальмсбери получаетъ повелѣніе оставишь Республику. — Армія противъ Англіи составлена, и Бонапарте назначенъ предводителемъ оной. — Онъ пріѣзжаетъ въ Парижъ. — Описаніе его личныхъ свойствъ и нрава. — Госпожа Сталь. — Всенародныя почести, оказанныя Наполеону. — — Умыселъ вторженія отмѣняется съ обнаруженіемъ, что настоящею цѣлью Директоріи былъ походъ въ Египетъ. — Сравненіе Италіянской арміи съ Рейнскою. — Цѣль и замыслы Наполеона относительно Египетскаго похода. — Виды на счетъ онаго Директоріи. — Разсмотрѣніе невыгодъ сего предпріятія. — Любопытныя подробности о Наполеонѣ, предъ его отъѣздомъ. — Эскадра отправляется изъ Тулона 19 Мая 1798 года. — Прибытіе Наполеона къ Мальтѣ 10 Іюня. — Онъ продолжаетъ путь свой, и, избѣгнувъ Англійской эскадры, выходитъ на берегъ близь Александріи, 1 Іюля. — Описаніе различныхъ жителей Египта: — Феллаги и Бедуины; — 2 Копты; — 3 Мамелюки. — Воззваніе Наполеона противъ Мамелюковъ. — Походъ на нихъ 7 Іюля. — Описаніе ихъ способа войны. — Неудовольствіе Французскихъ войскъ и ихъ начальниковъ. — Прибытіе въ Каиръ. — Бой при Пирамидахъ 21 Іюля, въ которомъ Мамелюки совершенно разбиты и разсѣяны. — Сдача Каира

Глава III.

Французскій флотъ. — Несходныя показанія объ ономъ Наполеона и Адмирала Гантома. — Абукирская битва, 1-го Августа 1798 года. — число и расположеніе непріятельскихъ и Англійскихъ кораблей. — Подробности дѣла. — Французскій Адмиралъ Брюе убитъ, и корабль его, Востокъ, взорванъ на воздухъ. — Побѣда совершенна, только два Французскіе корабля и два фрегата спасаются бѣгствомъ, поутру 2-го висла. — Дѣйствія сей бѣды на Французскую армію. — Средства, чрезъ которыя Наполеонъ располагаетъ утвердиться въ Египтѣ. — Управленіе его, въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ полезное и хвалы достойное — въ другихъ, поступки его неблагоразумны и нелѣпы. — Онъ старается прослыть Посланниковъ Божіимъ, но безуспѣшно. — Ему также не удается умилостивить къ себѣ Норту. — Крѣпость Эль-Аришъ взята имъ. — Убійство въ Яффѣ, — признанное самимъ Наполеономъ. — Доводы его въ защиту онаго. — Возраженіе противъ нихъ. — Общія заключенія. — Нума обнаруживается во Французской арміи. — Человѣколюбіе и мужество Наполеона при этомъ случаѣ. — Движеніе къ Акрѣ противъ Джеззаръ-Паши. — Сиръ Сидней Смитъ. — Характеръ его. — Беретъ въ плѣнъ отрядъ Французскихъ транспортовъ, и запирается въ Сен-Жанъ д’Акрѣ. — Французы приходятъ къ Акрѣ 17-го Марша 1799 года, и 28-го числа дѣлаютъ проломъ, но отбиты. — Нападеніе на нихъ Мусульманскаго войска разныхъ народовъ за стѣнами Акры, которыхъ они разбиваютъ и разгоняютъ. — Любопытныя подробности осады. — Личное несогласіе и вражда между Наполеономъ и Сиромъ Сидней Смитомъ. — Объясненіе сего. — Бонапарте наконецъ принужденъ снять осаду и отступить

Глава IV.

Разсужденіе о предполагаемой отравѣ больныхъ, въ Яффскомъ госпиталѣ. — Наполеонъ въ этомъ оправданъ. — Французская армія возвращается въ Каиръ 14 Іюля. — Обзоръ происшествій въ Верхнемъ и Нижнемъ Египтѣ, въ продолженіе его отсутствія. — Набѣгъ Мурадъ-Бея. — 18.000 Турокъ занимаютъ Абукиръ. — Они атакованы и разбиты Наполеономъ. — Побѣда сія заключаетъ поприще Наполеона въ Египтѣ. — Положеніе его послѣ сей битвы. — Адмиралъ Гантомъ получаетъ повелѣніе приготовиться къ выходу въ море. — 23-го Августа Наполеонъ отправляется во Францію, оставя Клебера и Мену предводителями арміи. — Онъ пріѣзжаетъ въ Аяччіо въ Корсикѣ 30-го Сентября и пристаетъ къ берегу во Франціи, въ Фрежюсѣ 9-го Октября

Глава V.

Обозрѣніе происшествій, случившихся во Франціи со времени отъѣзда Наполеона въ Египетъ. — Вторженіе въ Швейцарію и овладѣніе оною. — Взятіе Турина. — Изгнаніе Папы. — Неаполитанцы объявляютъ Франціи войну — они разбиты — и Французы вступаютъ въ Неаполь. — Постыдная алчность Директоровъ — особенно въ дѣлахъ съ Американскими Соединенными Штатами — имъ не удается, и стыдъ ихъ обнаруживается. — Россія приступаетъ къ союзу противъ Франціи. — Сила ея и способы. — Неудачи французовъ въ Италіи и на Рейнѣ.. — Возмущеніе въ Бельгіи и въ Голландіи противъ Французовъ. — Англо-Русская экспедиція отправляется въ Голландію. — Шуаны вновь ополчаются. — Сильная и всеобщая ненависть къ Директоріи. — Положеніе партіи во Франціи. — Законъ заложниковъ. — Аббатъ Сіесъ назначается Директоромъ. Свойства его и способности. — Конституція, предложенная имъ на Третій годъ. — Дюкосъ, Гойа и Мулевъ также вступаютъ въ Директорію. — Родственники Наполеона стараются расположить къ нему народъ. — Благопріятная перемѣна дѣлъ Франціи. — Англо-Русская армія выходитъ изъ Голландіи. — Корсаковъ разбитъ Массеною, — а Суворовъ отступаетъ передъ Лекурбомъ.

Глава VI.

Всеобщая радость о возвращеніи Наполеона. — Онъ живетъ въ уединеніи и занимается Литературою. — Вызовы, дѣлаемые ему со всѣхъ сторонъ. — Бонапарте присоединяется къ Аббату Сіесу. — Революція 18-го Брюмера. — Подробности сего событія. — Противоположные виды Совѣтовъ Старѣйшинъ и Пятисотнаго. — Баррасъ и товарищи его слагаютъ съ себя власть, предоставя оную Наполеону. — Засѣданія Совѣтовъ — 18-го и 19-го Брюмера. — Они переводятся изъ Парижа въ Сен-Клу. — Бонапарте посѣщаетъ оба. — Сильное волненіе въ Пятисонтомъ Совѣтѣ. — Наполеонъ принятъ враждебнымъ образомъ, осыпанъ угрозами, окруженъ и наконецъ, задыхающійся, избавленъ своими гренадерами. — Луціанъ Бонапарте, Предсѣдатель Совѣта, выходитъ изъ онаго подъ такимъ же прикрытіемъ. — Онъ объявляетъ Пятисотный Совѣтъ уничтоженнымъ. — Членовъ онаго разгоняютъ военною силою. — Разсужденія. — Оба Совѣта отложены до 19-го Февраля 1800 года, по учрежденіи Временнаго Консульскаго Правленія изъ Наполеона, Сіеса и Дюкоса

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

Глава VII.

Послѣдствія побѣды 18-го и 19-го Брюмера. — Милосердіе новаго Консульскаго правленія. — Благопріятная перемѣна въ финансахъ. — Законъ Заложниковъ уничтоженъ. — Свобода Богослуженія возстановлена. — Улучшенія по Военному Департаменту. — Покореніе Шуановъ и усмиреніе Вандеи. — Власть Наполеона надъ прочими Консулами. — Неудача Аббата Сіеса. — Комитетъ, составленный для усмотрѣнія Сіесова плана Конституціи. — Часть онаго принципа — но главныя статьи отвергнуты. — Принимается новая Конституція, монархическая по всему, кромѣ наружной формы. — Сіесъ оставляетъ службу съ пансіономъ. — Общій обзоръ новаго Консульскаго правленія. — Самовластіе Перваго Консула. — Размышленія о поступкахъ Наполеона при этомъ случаѣ

Глава VIII.

Мѣры Наполеона для утвержденія своей власти. — Великій успѣхъ его. — Причины сего успѣха. — Камбасересъ и Лебренъ назначены Вторымъ и Третьимъ Консулами. — Талейранъ сдѣланъ Министромъ Иностранныхъ дѣлъ, а Фуше Министромъ Полиціи. — Ихъ характеры. — Прочіе Министры. — Различныя перемѣны, сдѣланныя для введенія новаго порядка вещей. — Наполеонъ пишешь собственноручное письмо къ Англійскому Королю. — Лордъ Гренвиль ему отвѣтствуетъ. — Переговоры о мирѣ, едва только начатые, прерваны. — Походы въ Италіи и на Рейвѣ. — Успѣхи Моро. — Бонапарте охуждаетъ его за излишнюю осторожность. — Разборъ сего обвиненія. — Первый Консулъ рѣшается личнымъ предводительствомъ опять призвать побѣду къ Французскимъ знаменамъ въ Италіи. — Приготовленія къ сей

Глава IX.

Первый Консулъ оставляетъ Парижъ 6 Мая 1800 года. — Онъ видится съ Неккеромъ въ Женевѣ, 8 числа. — Пріѣзжаетъ въ Лозанну, 13. — Войска готовятся перейти чрезъ Альпы. — Наполеонъ, предводительствуя главною арміею, выступаетъ 15 числа и идетъ чрезъ гору Сен-Бернаръ. — Затрудненія сего перехода. — 15 числа авангардъ беретъ Аостъ. — Крѣпость и городъ Бардъ угрожаютъ разрушеніемъ цѣлаго плана. — Городъ взятъ — и Наполеонъ проводитъ чрезъ него свою артиллерію подъ крѣпостными выстрѣлами, между тѣмъ, какъ его пѣхота и кавалерія идутъ чрезъ Альбаредо. — Даннъ беретъ Иврею. — Обзоръ предшествовавшихъ событій. — Дѣйствія Австрійскаго Генерала Меласа. — При самомъ началѣ кампаніи, онъ идетъ къ Генуѣ. — Сраженія его съ Массеною. — Въ Мартѣ, Лордъ Кейтъ блокируетъ Гену у. — Мела съ принужденъ отступить отъ Генуи. — Онъ входитъ въ Ницу. — Вызванъ оттуда извѣстіемъ о переходѣ Наполеона чрезъ гору Сен-Бернаръ. — Генуя сдается. — Бонапарте вступаетъ въ Миланъ. — Сраженіе при Монтебелло и одержанная Французами побѣда. — Дезе является къ Первому Консулу во время боя. — Великая битва при Марѳнго 14 Іюня, и совершенная побѣда Французовъ. — Смерть Дезе. — Договоръ 15 числа, которымъ Генуя и другіе города уступлены Французамъ. — Наполеонъ возвращается въ Парижъ 2 Іюля, и принятъ всѣми, какъ торжествующій побѣдитель

Глава X.

Наполеонъ предлагаетъ новый договоръ, принятый Австрійскимъ уполномоченнымъ. — Императоръ отказывается утвердить оный, пока не будетъ включена въ него Англія. — Переговоры съ Англіею. — Они безуспѣшны, и — Австрія рѣшается продолжать войну. — Разсужденіе о семъ поступкѣ. — Непріязненныя дѣйствія возобновляются послѣ сорока пяти-дневнаго перемирія. Сраженіе при Гогенлинденѣ, выигранное Генераломъ Моро 3-го Декабря 1800 года. — Другія битвы, которыя доводятъ до крайности дѣла Австрійцевъ, и принуждаютъ ихъ къ принятію отдѣльнаго мира. — Заключеніе перемирія, за которымь слѣдуетъ Люневильскій миръ. — Договоръ Франціи съ Соединенными Штатами. — Обозрѣніе предшествовавшихъ событіи. — Королева Неаполитанская отправляется въ Петербургъ искать защиты у Императора Павла. — Первоначально не любившій Французовъ, Государь сей дѣлается холоднымъ и непріязненнымъ къ Австріи, пристрастись къ славѣ и особѣ Перваго Консула. — Онъ принимаетъ Королеву Неаполитанскую благосклонно и ходатайствуетъ за нея у Бонапарте. — Посланникъ Его принятъ въ Парижѣ съ особеннымъ отличіемъ и Королевская Неаполитанская фамилія на время спасена, хотя и на суровыхъ условіяхъ. — Неаполитанскій Полководецъ принужденъ очистить Римскія владѣнія. — Римъ возвращенъ подъ власть Папы. — Наполеонъ требуетъ, чтобы Король Испанскій объявилъ войну Португалліи. — — Взятіе Оливенцы и Альмейды. — Притѣснительные и самовластные поступки Наполеона съ державами Пиренейскаго полуострова. — Одна только Англія дѣятельно возстаетъ противъ Франціи. — Мальта, послѣ двухъ-годовой блокады, принуждена сдаться Англичанамъ

Глава XI.

Внутреннее управленіе Франціею. — Всеобщая привязанность къ Первому Консулу, не смотря на вражду, питаемую къ нему республиканцами и роялистами. — Заговоръ первыхъ умертвишь его — не удается. — Тщетныя надежды роялистовъ что Наполеонъ сдѣлается орудіемъ возстановленія. — Бурбоновъ. — Неудача сдѣланныхъ съ этою цѣлью покушеній. — Роялисты устроиваютъ заговоръ адской машины — описаніе онаго — и сей заговоръ также безъ успѣшенъ. Подозрѣніе сначала падаешь на республиканцевъ и многіе изъ начальниковъ оныхъ указомъ — приговорены къ ссылкѣ — но сіе не исполняется. Настоящіе заговорщики отданы подъ судъ и казнены. — Польза, которую извлекаетъ Бонапарте изъ сего заговора для утвержденія своего самовластія. — Различныя мѣры, изобрѣтенныя съ этою цѣлью. — Полицейская Управа. — Фуше. — Искуство его, вліяніе и власть. — Наполеонъ начинаетъ его опасаться и беретъ противъ него мѣры предосторожности. — Опасенія, которыя возбуждаютъ въ Первомъ Консулѣ произведенія Литературы и поступки его противъ оной. — Гоненіе на Госпожу Сталь. — Конкордатъ — разсмотрѣніе онаго съ разныхъ сторонъ. — Прощеніе эмигрантовъ. — Планы общественнаго воспитанія. — Улучшенія по другимъ отраслямъ. — Надежда на всеобщій миръ

Глава XII.

Продолженіе обзора внѣшнихъ отношеній Франціи. — Ея всеобщее вліяніе. — Старанія Наполеона расположить къ себѣ Императора Павла. — Замыселъ уничтоженія Британской власти въ Индіи. — Право морскаго обыска. — Смерть Павла. — Впечатлѣніе, сдѣланное ею на Бонапарте. — Египетскія дѣла. — Умерщвленіе Клебера. — Мену назначается его преемникомъ. — Англійская армія дѣлаетъ высадку въ Египетъ. — Сраженіе и побѣда при Александріи. — Смерть Сира Ральфа Аберкромби. — Генералъ Готчинсонъ заступаетъ его мѣсто. — Французскій Генералъ Беліаръ заключаетъ договоръ. — Мену также. — Побѣдоносное окончаніе Египетской войны.

Глава XIII.

Пріуготовленія къ высадкѣ въ Британію. — Нельсонъ предводительствуетъ морскими силами. — Нападеніе на Булонскій флотъ. — Питтъ оставляетъ Министерство. — Мѣсто его заступаешь Аддингтонъ. — Переговоры о мирѣ. — Справедливое наказаніе, постигшее Англію, относительно завоеванныхъ непріятельскихъ колоній. — Она принуждена возвратить ихъ всѣ, исключая Цейлана и Тринидата. — Мальта отдана подъ ручательство нейтральной Державы. — Подписаніе предварительныхъ условій. — Радость Англійской черни и сомнѣнія высшихъ сословій. — Заключеніе Аміенскаго трактата. — Наполеонъ, не смотря на то, продолжаетъ исполнять свои честолюбивые замыслы. — Распространеніе власти его въ Италіи. — Онъ назначенъ Консуломъ на всю жизнь, съ правомъ наименовать себѣ наслѣдника. — Положеніе его въ эту эпоху

ЧАСТЬ ПЯТАЯ.

Глава 1.

Различныя понятія Англійскаго Министерства и Перваго Консула на счетъ исполненія Аміенскаго трактата. — Обманутый кликами Лондонской черни, Наполеонъ ошибочно заключаетъ о настоящихъ чувствахъ Англійскаго народа. — Онъ продолжаетъ посягать на независимость Европы. — Поступки его со Швейцаріей". — Онъ безъ всякаго приглашенія вмѣшивается въ политическія дѣла ея. — Необычайное воззваніе его къ Швейцарцамъ. — Ней вступаетъ въ Швейцарію съ сорока-тысячною арміею. — Патріотъ Редингъ распускаетъ свои войска, и заключенъ въ темницу. — Швейцарія принуждена дашь Франціи шестнадцати тысячную вспомогательную армію. — Первый Консулъ принимаетъ титулъ Великаго Посредника Гельветической Республики

Глава II.

Возрастающія неудовольствія между Франціею и Англіею. — Новыя посягательства, и обиды со стороны первой. — Необычайныя наставленія, данныя первымъ Консуломъ его коммерческимъ агентамъ въ британскихъ портахъ. — Англійское Правительство объявляетъ, что лица, которыя явятся въ семъ званіи, будутъ высланы. — — Брань въ журналахъ Англійскихъ и Французскихъ. — Знаменитое повременное изданіе роялиста Пельтіе L’Ambigu (Двусмысленный). — Бонапарте отвѣтствуетъ въ Монитерѣ.-- Требованія, сдѣланныя чрезъ Г. Отто. — Отвѣтъ на оныя Лорда Гакесбюри. — Пельтіе позванъ къ суду за сатиру на Перваго Консула — обвиненъ; — но приговоръ не исполненъ. — Негодованіе Наполеона увеличивается. — Сильные споры на счетъ Аміенскаго трактата. — Мальта. — Оскорбительное донесеніе Генерала Себастіани. — Принятыя въ слѣдствіе онаго Британскимъ Правительствомъ мѣры. — Свиданія Бонапарте съ Лордомъ Витвортомъ. — Предложеніе Короля Парламенту объ усиленіи войскъ. — Ссора Наполеона съ Лордомъ Витвортомъ на придворномъ съѣздѣ. — Негодованіе Англіи по сему случаю. — Новые споры о Мальтѣ. — Причины, заставившія Бонапарте желать прекращенія переговоровъ. — Англія объявляетъ Франціи воину 18-го Мая 1803 года

Глава III.

Взглядъ на предшествовавшія событія. — Сен-Доминго. — Негры, побѣдивъ бѣлыхъ и Мулатовъ, раздѣляются на отряды подъ предводительствомъ различныхъ вождей. — Туссенъ-Лувертюръ, знаменитѣйшій изъ нихъ.-Предположенія его улучшить жребій своихъ подданныхъ. — Онъ учреждаетъ, по примѣру Франціи, Консульское Правленіе. — Франція посылаетъ противъ Сен-Доминго войско, подъ начальствомъ Генерала Леклерка, въ Декабрѣ мѣсяцѣ 1801 года; оно побѣждаетъ и Туссенъ покоренъ. — Вскорѣ послѣ сего онъ отправленъ во Францію, и умираетъ въ тяжкомъ заточеніи. — Французы, постигнутые желтою лихорадкою, атакованы Неграми, и война вновь возгорается съ ужасною яростью. — Леклеркъ умираетъ сею болѣзнью, и мѣсто его заступаетъ Рошамбо. — Французы наконецъ принуждены сдаться Англійской эскадрѣ 1-го Декабря 18оЗ года. — Планъ Наполеона для утвержденія своей власти во Франціи. — Консульская гвардія увеличена до 5ооо человѣкъ. — Описаніе оной. — Почетный Легіонъ. — Оппозиція, составленная по примѣру Англійской противъ Консульскаго Правленія. — Она сопротивляется учрежденію Почетнаго Легіона, который однако жъ установленъ. — Предложеніе Графу Прованскому (Лудовику XVIII) отказаться отъ короны — отвергнуто

Глава IV.

Взаимныя чувства Наполеона и Британіи при возобновленіи войны. — Первыя враждебныя мѣры съ обѣихъ сторонъ. — Англія налагаетъ запрещеніе на Французскіе корабли, находящіеся въ ея гаваняхъ. — Наполеонъ, въ отплату за сіе, задерживаетъ во Франціи Британскихъ подданныхъ. — Слѣдствія сего необычайнаго поступка. — Ганноверъ и другія земли заняты Французами. — Возобновленный умыселъ вторженія. — Описаніе Наполеоновыхъ пріуготовленій. — Оборонительныя мѣры Англіи. — Размышленія

Глава V.

Неудовольствіе противъ Наполеона начинаетъ возникать между солдатами. — Умыселъ противопоставить ему Моро. — Характеръ сего Генерала. — Причины его нерасположенія къ Наполеону. — Пишегрю. — Герцогъ Ангенскій. — Жоржъ Клаудань, Пишегрю и другіе Роялисты пріѣзжаютъ во Францію. — Отчаянное предпріятіе Жоржа; — оно не удается. — Взятіе подъ стражу Моро. — Пишегрю и Жоржа. — Капитанъ Райтлъ. — Герцогъ Ангенскій схваченъ въ Этшенгеймѣ; — привезенъ въ Парижъ; — перевезенъ въ Венсеннъ, — отданъ подъ Военный Судъ; — осужденъ — и казненъ. — Всеобщее негодованіе Франціи и Европы. — Бонапарте оправдываетъ свой поступокъ. — Разборъ сего оправданія. — Пишегрю найденъ мертвый въ темницѣ. — Смерть его приписываютъ самоубійству. — Капитанъ Райтъ найденъ съ перерѣзаннымъ горломъ. — Его также обвиняютъ въ самоубійствѣ. — Жоржъ и другіе заговорщики отданы подъ судъ — осуждены — и казнены. — Роялисты принуждены къ молчанію. — Моро сосланъ

Глава VI.

Всеобщее негодованіе Европы, возбужденное убійствомъ Герцога Ангенскаго. — Россія обращается къ Талейрану, вступясь за нарушеніе правъ Бадена; и вмѣстѣ со Швеціею излагаетъ свои жалобы предъ Германскимъ Сеймомъ — по безполезно. — Наполеонъ обвиняетъ Г-дъ Драке и Спенсера Смита — которые, въ слѣдствіе сего, отозваны отъ Дворовъ Минхенскаго и Штутгардскаго. — Взятіе подъ стражу, заключеніе, и высылка Сира Жоржа Румбольда, Британскаго посланника въ Нижней Саксоніи. — Вѣроломство, употребленное противъ Лорда Эльгина агентами Наполеона. — Оно уничтожено примѣрною осторожностью сего Вельможи. — Дѣло сіе представлено Палатѣ Депутатовъ и совершенно опровергнуто Канцлеромъ Казначейства

Глава VII.

Наполеонъ намѣревается перемѣнить титулъ Перваго Консула на Императорскій. — Предложеніе о томъ Трибунату. — Карно противъ него возражаетъ. — Оно утверждено Сенатомъ и Трибунатомъ. — Краткое обозрѣніе новой системы, холодно принятой народомъ. — — Наполеонъ посѣщаетъ Булонь, Ахенъ и границы Германіи, гдѣ его встрѣчаютъ съ уваженіемъ. — Коронація. — Пій VII вызванъ для сего обряда изъ Рима въ Парижъ. — Подробности. — Размышленія. — Перемѣны, происшедшія въ Италіи. — Наполеонъ наименованъ Королемъ Италіянскимъ и коронованъ въ Миланѣ. — Генуя присоединена къ Франціи

Глава VIII.

Наполеонъ пишетъ второе письмо прямо къ Англійскому Королю. — Разсужденіе о неудобствахъ и о неприличіи сей новизны. — Отвѣтъ Британскаго Министра Талейрану: — Союзъ, заключенный между Россіею и Англіею. — Пруссія остается нейтральною, и Императоръ Александръ посѣщаетъ Берлинъ. — Австрія готовится къ войнѣ, и вводитъ войска своя въ Баварію. — Неблагоразуміе, съ которымъ она слишкомъ рано напала враждебныя дѣйствія, и поступки ея въ Баваріи. — Неспособность Австрійскаго Генерала Мака. — Курфирсты Баварскій, Виртембергскій и Герцогъ Баденскій присоединяются къ Наполеону. — Искусныя дѣйствія Французскихъ военачальниковъ и постоянныя потери Австрійцевъ. — Наполеонъ нарушаетъ нейтралитетъ Пруссіи, прошедъ предъ земли Алшпаха и Барейта. — Новыя пораженія Австрійскихъ Генераловъ, и возникшія между ими, въ слѣдствіе оныхъ, несогласія. — Макъ запертъ въ Ульмѣ. — Онъ пишетъ грозное объявленіе 16 Октября — а на другой день сдается. — Пагубныя слѣдствія его трусости, неспособности, а можетъ быть и измѣны

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ.

Глава IX.

Положеніе французскихъ армій. — Наполеонъ идетъ къ Вѣнѣ. — Императоръ Францискъ оставляетъ свою столицу. — Французы входятъ въ Вѣну 13-то Ноября. — Обозрѣніе успѣховъ, пріобрѣтенныхъ французами въ Италіи и въ Тиролѣ. — Средства, употребленныя Наполеономъ, дабы принудить непріятеля къ общему сраженію. — Онъ успѣваетъ. — Битва подъ Аустерлицемъ 2 Декабря; и совершенное пораженіе соединенной Австро-Россійской арміи. — Свиданіе Императора Австрійскаго съ Наполеономъ. — Императоръ Александръ возвращается въ Россію. — Пресбургскій трактатъ, подписанный 27 Декабря. — Условія онаго. — Судьба Короля Шведскаго — и Короля Обѣихъ Сицилій

Глава X.

Обоюдное положеніе Франціи и Англіи. — Непріязненныя дѣйствія съ Испаніею начинаются задержаніемъ Командоромъ Муромъ четырехъ Испанскихъ кораблей, изъ которыхъ три взяты, а четвертый взлетаетъ на воздухъ. — Изложеніе и разборъ Наполеонова плана вторженія. — Способъ Джона Клерка Ельдина для разорванія линіи флота. — Французскій Адмиралъ Вильнёвъ присоединяется къ Испанскому флоту, предводительствуемому Травиною. — Онъ атакованъ и разбитъ Сиромъ Робертомъ Кальдеромъ съ потерею двухъ линейныхъ кораблей. — Назначеніе Нельсона главнымъ предводителемъ въ Средиземномъ морѣ. — Трафальгарское сраженіе, данное 21 Октября 1805 года. — Исчисленіе силъ каждой стороны и подробности битвы. — Смерть Нельсона. — Слова Наполеона при полученіи извѣстія объ этомъ ужасномъ пораженіи. — Вильнёвъ лишаетъ себя жизни. — Рѣчь Наполеона Законодательному Корпусу. — Отчетъ Г. Шампаньи о внутреннемъ положеніи Франціи. — Возведеніе Наполеоновыхъ братьевъ, Лудовика и Іосифа на престолы Голландскій и Неаполитанскій. — Княжество Лукка отдано Елизѣ, старшей сестрѣ Бонапарте, а Гвастала Полинѣ, младшей сестрѣ его. — Другіе союзы, сдѣланные въ его семействѣ. — Размышленія. — Наполеонъ учреждаетъ новое наслѣдственное дворянство. — Разсмотрѣніе сей мѣры въ отношеніи къ политикѣ. — Приверженцы, отыскиваемые между прежнимъ дворянствомъ и щедро вознаграждаемые. — Учрежденіе Рейнскаго Союза подъ покровительствомъ Наполеона. — Императоръ Францискъ слагаетъ съ себя титулъ Императора Германіи, оставя себѣ только званіе Императора Австрійскаго. — Поступки Пруссіи

Глава XI.

Смерть Питта. — Фоксъ назначенъ послѣ него въ званіе Перваго Министра. — Обстоятельства, произведшія переговоры съ Франціею. — Графъ Лаудердель посланъ въ Парижъ уполномоченнымъ отъ Британіи. — Переговоры прерваны въ слѣдствіе отказа Англіи уступить Сицилію Франціи — и Графъ Лаудердель выѣзжаетъ изъ Парижа. — Разсужденіе о прочности мира, въ случаѣ, если бъ оный былъ заключенъ. — Пруссія — ея колеблющаяся политика. — Покушеніе оной составить союзъ противъ Рейнскаго союза, ниспровергнуто Наполеономъ. — Сильное и всеобщее расположеніе Прусаковъ къ войнѣ, — Умерщвленіе книгопродавца Пальма усиливаетъ сіе чувство. — Императоръ Александръ вторично посѣщаетъ Берлинъ. — Пруссія начинаетъ ополчаться въ Августѣ 18об года, и послѣ нѣсколькихъ переговоровъ, войска ея выступаютъ въ поле подъ предводительствомъ Герцога Брауншвейгскаго. — Погрѣшности ея военныхъ плановъ. — Битва при Сальфельдъ, потерянная Прусаками. — Послѣдовавшее за оною совершенное пораженіе при Ауершадтѣ или Іенѣ, 14 Октября. — Подробности битвы. — Герцогъ Брауншвейгскій смертельно раненъ. — Слѣдствія сего пораженія. — Всѣ Прусскія крѣпости сдаются безъ сопротивленія. — Бонапарте беретъ Берлинъ 25 числа. — Положеніе Австріи и Пруссіи послѣ ихъ многихъ потерь. — Размышленія о паденіи Пруссіи

Глава XII.

Жестокій поступокъ Наполеона съ Герцогомъ Брауншвейгскимъ. — Приближеніе Французскихъ войскъ къ Брауншвейгу, заставляетъ сего умирающаго Принца переѣхать въ Альтону, гдѣ онъ кончаешь жизнь свою. — Клятва мщенія, произнесенная его сыномъ. — Въ Потсдамѣ и въ Берлинѣ, Бонапарте поступаетъ столь же сурово и мстительно. — Милосердіе его къ Князю Гацфельду. — Поступки его съ мелкими владѣльцами. — Іеронимъ Бонапарте. — Занятіе Гамбурга. — Знаменитые указы изъ Берлина противъ Англійской торговли. — Наполеонъ отвергаетъ всѣ просьбы и ходатайство торговыхъ городовъ твердой земли о смягченіи или объ отмѣнѣ оныхъ. — Торговля однако же, на зло имъ, процвѣтаетъ. — Второй наборъ въ зачетъ Конскрипціи 1807 года. — Король Прусскій проситъ перемирія, но ему предлагаютъ оное на столь суровыхъ условіяхъ, что онъ принужденъ ихъ отвергнуть

Глава XIII.

Взглядъ на прежній раздѣлъ Польши. — Наполеонъ Получаетъ отъ Поляковъ просьбы, отъ исполненія коихъ онъ уклоняется. — Онъ идетъ въ Польшу, и Бенигсенъ предъ нимъ отступаетъ. — Свойства Русскаго солдата. — Козаки. — Бой при Пултускѣ, 26 Декабря, кончившійся къ невыгодѣ Французовъ. — Бенигсенъ продолжаетъ отступать. — — Французы становятся на зимнія квартиры. — Бенигсенъ назначенъ главнокомандующимъ вмѣсто Каменскаго, по болѣзненному состоянію послѣдняго. — Онъ начинаетъ опять дѣйствовать наступательно. — Еилауская битва, 8 Февраля 1807 года — сочтена за побѣду обѣими сторонами. — Потеря съ обѣихъ сторонъ простирается до 50,000 убитыми, большею частью Французовъ. — Бенигсенъ отступаетъ къ Кенигсбергу. — Наполеонъ предлагаетъ на выгодныхъ условіяхъ перемиріе Королю Прусскому, который несоглашается договариваться иначе, какъ о всеобщемъ мирѣ. — Наполеонъ отодвигается назадъ къ линіи Вислы. — Данцигъ осажденъ и сдается. — Русская армія слабо снабжена рекрутами. — Французская сильно подкрѣплена. — Дѣла въ продолженіе лѣта. — Бой при Гейльсбергѣ и отступленіе Русскихъ. — Сраженіе подъ Фридландомъ 14 Іюня и разбитіе Русскихъ послѣ кровопролитнаго боя* — Перемиріе заключено 23 числа

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ.

Глава I.

Походъ Англичанъ въ Калабрію, подъ предводительствомъ Сира Жона Стуарта. — Свойства тамошнихъ жителей. — Генералъ Ренье посланъ противъ Англичанъ. — Сраженіе при Медѣ, 4 Іюля 1806 года. — Разбитіе Французовъ. — Англичане выходятъ изъ Калабріи. — Ошибочныя понятія Англійскаго Министерства о торговлѣ и о военныхъ дѣлахъ. — Неудачное нападеніе на Буеносъ-Айресъ. — Генералъ Вайтлокъ разжалованъ. — Походъ противъ Турціи и земель, ей подвластныхъ. — Эскадра Адмирала Дукворта послана къ Константинополю. — Она проходитъ взадъ и впередъ Дарданеллы, ничего не сдѣлавъ. — Походъ на Александрію. — Она занята Генераломъ Фрезеромъ. Нападеніе на Розетту. — Англійскія войска разбиты — и выходятъ изъ Египта въ Сентябрѣ мѣсяцѣ 1807 года. — Кюрасао и Мысъ Доброй Надежды взяты Англичанами. — Британское Правительство принимаетъ болѣе дѣятельныя мѣры. — — Походъ противъ Копенгангена — причины и цѣль онаго — цитадель его, укрѣпленія и флотъ сдаются Англичанамъ. — Дѣйствіе, произведенное сими событіями на Францію и на Россію. — Союзъ Франціи, Австріи и Пруссіи противъ Британской торговли

Глава II.

Взглядъ на внутреннее управленіе Наполеона въ эпоху Тильзитскаго мира. — Трибунатъ уничтоженъ. — Государственный Совѣтъ. — Префектуры — цѣль ихъ и свойства. — Уложеніе Наполеона. — Достоинство его и недостатки. — Сравненіе сего Судебника съ Англійскими законоположеніями. — Похвальное стараніе Наполеона объ исполненіи онаго

Глава III.

Система воспитанія, введенная во Франціи Наполеономъ. — Народный Университетъ Свойства и цѣль его. — Лицеи. — Предположенное заведеніе въ Медонѣ

Глава IV.

Военныя подробности. — Конскрипція. — Уставъ ея. — Неумолимая ея строгость. — Вліянія оной на общія свойства Французскихъ войскъ. — Новый способъ войны, введенный революціею. — Устройство Французскихъ армій. — Ускоренные марши. — Военный грабежъ (La Maraude). — Свойства онаго и слѣдствія для непріятельскихъ земель и для самихъ Французскихъ солдатъ. — Политика Наполеона относительно Офицеровъ и солдатъ. — Перемѣна свойствъ Французскаго солдата во время Революціи и послѣ оной. — Причины сего

Глава V.

Свойства Тильзитскаго миря. — Понятіе Наполеона о мирѣ. — Континентальная система. — Берлинскій и Миланскій указы. — Постановленіе Британіи. — Испанія. — Обзоръ сношеній оной съ Фракціею со временъ Революціи. — Годой; — его власть. — Характеръ и политическіе виды. — Фердинандъ, Принцъ Астурійскій, испрашиваетъ помощи у Наполеона. — Португальскія дѣла. — Фонтенблосскій трактаты — Отъѣздъ Наслѣднаго Принца въ Бразилію. — Вступленіе Жюно въ Лиссабонъ. — Его непомѣрное хищничество. — Волненія въ Мадритѣ. — Фердинандъ обнаруженъ, какъ участникъ заговора противъ отца его, и заключенъ въ темницу. — Король Карлъ Обращается къ Бонапарте. — Хитрая политика Наполеона. — Онъ приказываетъ Французской арміи вступить въ Испанію

Глава VI.

Пампелуна, Барцелона, Монжуи и Санъ Себастіанъ, чрезъ обманъ, взяты Французами. — — Король Карлъ намѣревается уѣхать въ Южную Америку. — Въ слѣдствіе сего въ Аранжуенсѣ возникаетъ возмущеніе. — Карлъ отказывается отъ престола въ пользу Фердинанда. — Мюратъ входитъ въ Мадритъ. — Карлъ отпирается отъ своего отреченія. — Пріѣздъ въ Мадритъ Генерала Савари. — Письмо Наполеона къ Мюрату, касательно вторженія въ Испанію. — Фердинанда склоняютъ ѣхать къ Наполеону на встрѣчу. — Онъ останавливается въ Витторіи, и слишкомъ уже поздо узнаетъ Наполеоновы противъ Него замыслы. — Онъ ѣдетъ для свиданія съ Бонапарте въ Байону. — Наполеонъ открываетъ свои замыслы Ескойквицу и Севальосу, которые оба онымъ противятся. — Онъ призываетъ въ Байону Карла, Королеву его супругу, и Годоя. — Неприличная сцена съ Фердинандомъ, въ которой его принуждаютъ отказаться отъ престола въ пользу отца своего, а сей послѣдній, на другой же день отдаетъ свой престолъ Наполеону. — Сія передача неохотно подтверждена Фердинандомъ, который вмѣстѣ съ братьями своими отправленъ въ заключеніе въ Валенцію. — Іосифъ Бонапарте назначенъ Королемъ Испаніи, и пріѣзжаетъ къ Наполеону въ Байону. — Созвавіе Нотаблей.

Глава VII.

Нравы и обычаи Испанія. — Дворянство — среднее сословіе — чернь. — Негодованіе народа сильно возникаетъ противъ Французовъ. — Бунтъ въ Мадритѣ 2 Мая, въ которомъ множество Французскихъ войскъ побито. — Міоразтъ объявляетъ всепрощеніе, не взирая на которое болѣе 200 Испанскимъ плѣнниковъ казнены. — Король Карлъ объявляетъ назначеніе Мюрата Намѣстникомъ Королевства и отреченіе Фердинанда отъ престола. — Мюратъ представляетъ планъ предполагаемаго правительства Кастильскому Совѣту, и адресы покорности отъ разныхъ мѣстъ посланы къ Наполеону. — Нотабли созваны въ Байону къ 15 Іюню. — Духъ сопротивленія распространяется по всей Испаніи

ЧАСТЬ ОСЬМАЯ.

Глава VIII.

Оборонительныя мѣры Испанскихъ Юнтъ. — Жестокость Французскихъ войскъ, и закоренѣлая ненависть Испанцевъ. — Успѣхи вторженія. — Разбитіе при Ріо-Секко. — Торжество Наполеона. — Іосифъ въѣзжаетъ въ Мадритъ — Встрѣча, ему сдѣланная. — Дюгемъ принужденъ отступить къ Барцелонѣ, а Монсей отъ Валенціи. — Дюпонъ разбитъ Кастаносомъ при Байденѣ. — Армія его сдается военноплѣнною. — Слѣдствія сей побѣды. — Безразсудныя надежды Англійской, публики. — Іосифъ, оставивъ Мадритъ, удаляется въ Витторію. — Оборона Сарагоссы

Глава IX.

Британія усердно вступается за Испанцевъ. Положено отправить помощь въ Португаллію. — Обозрѣніе происшествій въ странѣ сей. — Португальскіе Нотабли призваны въ Байону. — Странный пріемъ, сдѣланный имъ Наполеономъ. — Дѣйствіе одержанныхъ Испанцами успѣховъ на Португаллію. — Сиръ Артуръ Веллеслей. — Военныя его качества. — Онъ назначенъ предводителемъ Португальской экспедиціи. — Нападеніе его на Французовъ, и разбитіе ихъ при Ролиссѣ. — Ополченіе Португалліи распространяется. — Сраженіе и побѣда при Вимеирѣ. — Сиръ Гарри Бёррардъ Виль беретъ начальство и лишаетъ Сира Артура Веллеслея послѣдствій, коихъ онъ ожидалъ отъ сей побѣды. — Сиръ Гарри Бёррардъ смѣненъ Сиромъ Нью Дальримплемъ, такъ что Британская армія въ теченіе сутокъ имѣетъ трехъ предводителей. — Цинтрскій договоръ. — Въ Англіи онымъ недовольны — и наряжается судъ для изслѣдованія онаго

Глава X.

Двуличность Наполеона по возвращеніи его въ Парижъ. — Унизительныя его объявленія въ Moнитерѣ.-- Два донесенія Шампаньи, Министра Иностранныхъ дѣлъ. — Послѣднимъ изъ нихъ онъ требуетъ набора 80.000 человѣкъ. — Наборъ утвержденъ Сенатомъ. — Обзоръ сношеній Франціи съ различными Европейскими Державами. — Всеобщій духъ сопротивленія, возникающій въ Германіи. — Россія. — Наполеонъ и Александръ имѣютъ свиданіе въ Ерфуртъ 27 Сентября, и по видимому дружелюбно разстаются 14 Октября. — Настоящія чувства сихъ Самодержцевъ. — Совокупное письмо Ихъ къ Королю Великобританскому съ предложеніемъ мира, на томъ основаніи, чтобы каждый сохранилъ то, чемъ владѣетъ. — Причина, по которой предложеніе сіе отвергнуто. Дѣла въ Испаніи. — Каталонія. — Возвращеніе Ла Романы въ Испанію. — Арміи Блака, Кастаньоса и Палафокса. — Походъ Генерала Мура. — Онъ отчаевается въ дѣлѣ Испанцевъ. — Планы его. — Разбитіе Блака и Кастаньоса. — Измѣна Морлы. — Сиръ Джонъ Муръ отступаетъ въ Корунну. — Бѣдствія его на походѣ. — Битва при Коруннѣ — и смерть Сира Джона Мура

Глава XI.

Генералъ Беліаръ занимаетъ Мадритъ 4 Декабря іВо8 года. — Наполеонъ возвращается во Францію. — Странный разговоръ въ Валладолидѣ между имъ и Аббатомъ Прадтомъ. — Причины его поспѣшнаго возвращенія. — Обзоръ обстоятельствъ, произведшихъ разрывъ съ Австріею. — Чувства Россіи по этому случаю. — Тайныя старанія Талейрана сохранишь миръ. — Великія пріуготовленія Австріи. — Распредѣленіе ея армій. — Мѣры, принятыя Наполеономъ. — Австрійская армія вступаетъ въ Баварію 9 Апрѣля 1809 года. — Наполеонъ спѣшитъ ее встрѣтить. — Австрійцы разбиты при Абенсбергѣ 20 — и при Екмюлѣ числа съ великимъ урономъ. — Они прогнаны къ Ратисбону 23 числа. — Эрцгерцогъ Карлъ отступаетъ въ Богемію. — Наполеонъ идетъ впередъ къ Вѣнѣ, которая послѣ краткаго сопротивленія занята Французами 12 Мая. — Обозрѣніе предшествовавтихъ военныхъ дѣйствія въ Польшѣ, въ Италія, въ Сѣверной Германія и въ Тиролѣ. — Предпріятіе Шилля, — и Герцога Браунштейгъ-Ельскаго. — дѣйствія въ Тиролѣ. — Нравы и обычая Тирольцевъ. — Отступленіе Эрцгерцога Іоанна въ Венгрію

Глава XII.

Положеніе Французской и Австрійской армій послѣ Экмюльскаго сраженія. — Наполеонъ переходитъ чрезъ Дунай 20 Мая. — Важное дѣло при Аспернѣ 21 и 22 чиселъ, гдѣ обѣ стороны присвоиваютъ себѣ побѣду. — Обѣ арміи получаютъ сильныя подкрѣпленія. — Ваграмская битва, данная 6 Іюля, и совершенное пораженіе Австрійцевъ съ потерею 2о.ооо плѣнныхъ. Перемиріе, заключенное въ Знаимѣ. — Конецъ подвиговъ Шилля и Герцога Брэунтвейгъ-Ельскаго. — Защита Тироля. — Несчастныя послѣдствія оной. — Духъ сопротивленія обнаруживается во всей Германіи. — Впечатлѣніе, произведенное онымъ на Бонапарте. — Странный манифестъ его, помѣченный въ Монитерѣ. — Разборъ сего манифеста

Глава XIII.

Поведеніе Россіи и Англіи въ продолженіе войны съ Австріекъ — Предположенный походъ Англичанъ на твердую землю. — Британскія войска посланы на островъ Вальхернъ. — — Бѣдственныя послѣдствія сего похода. — Несправедливые и предосудительные поступки Наполеона съ Папою. — Генералъ Міоллисъ входитъ въ Римъ. — Наполеонъ указомъ своимъ присоединяетъ Церковную Область къ Французской Имперіи. — Отлученіе его отъ Церкви. — Пій VII изгнанъ изъ Рима и отправленъ въ Гренобль, — потомъ перевезенъ обратно въ Савону. — Размышленія о сихъ поступкахъ. — Убійца нападаетъ на Наполеона. — Цѣль его. — Окончательный мирный договоръ, подписанный въ Шёнбруннѣ; — статьи онаго. — Наполеонъ возвращается во Францію 14 Ноября 1809 года

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ.

Глава I.

Перемѣна, происшедшая въ домашнемъ быту Наполеона послѣ Вѣнскаго мира. — Причины оной. — Желаніе его имѣть наслѣдника. — Сынъ брата его, Лудовика, назначается онымъ, но умираетъ въ дѣтствѣ. — Свойства и вліяніе Іозефины. — Сильная взаимная привязанность между ею и Наполеономъ. — Фуше сообщаетъ Іозефинѣ о предполагаемомъ разводѣ — ея сильное огорченіе. — 5 Декабря самъ Наполеонъ объявляетъ Іозефинѣ судьбу ея. —10 числа они торжественно разлучаются въ присутствіи Императорскаго Совѣта. — Іозефина удерживаетъ званіе Императрицы на всю жизнь. — Свадьба Наполеона съ Маріею Луизою Австрійскою празднуется въ Вѣнѣ, 11 Марта 1810 г. — Сравненіе и противоположность Іозефины съ ея преемницею. — Послѣдствія сего союза различествуютъ отъ тѣхъ, которыхъ ожидали. — Императоръ Александръ оныя предвидѣлъ

Глава II.

Почти всѣ Французскія колонія достаются но власть Англичанами. — Французская эскадра истреблена предъ островомъ Ре, Лордомъ Кохраномъ; — и въ заливѣ острова Розы Лордомъ Колингвудомъ. — Обращеніе къ Испанскимъ дѣламъ. — Сультъ беретъ Опорто. — Онъ атакованъ и разбитъ Сиромъ Артуромъ Веллеслеемъ и принужденъ къ бѣдственному отступленію. — Ферроль и Корунна взяты обратно ополченными. — Талаверская битва, выигранная Сиромъ Артуромъ Веллеслеемъ, который, не взирая на сіе, по упрямству и суевѣрію Куесшы принужденъ отступить въ Португаллію. — Онъ пожалованъ Лордомъ Веллингтономъ. — Французскія арміи берутъ многіе города и крѣпости. — Верховная Юнта удаляется въ Кадиксъ. — Непреодолимый духъ Испанскаго народа. — Способъ войны Гвериласовъ (земскихъ ратниковъ). — Обоюдныя жестокости Гвериласовъ и Французскихъ войскъ. — Возрастающія неудачи Наполеона. — Его великія усилія. — Многочисленная армія, собранная подъ названіемъ Португальской, ввѣрена предводительству Массены. — Лордъ Веллингтонъ принужденъ оставаться въ бездѣйствіи, по причинѣ своей малочисленности. — Сраженіе при Бузако, въ которомъ Французы разбиты съ большимъ урономъ. — Знаменитое отступленіе Лорда Веллингтона къ Торреъ-Ведрасу

Глава III.

Перемѣна въ образѣ правленія Наполеона. — Причины, оную произведшія. — Онъ начинаетъ недовѣрять Талейрану и Фуше. — Объясненіе съ послѣднимъ, на время его удовлетворившее. — Фуше, безъ вѣдома Наполеона, старается удостовѣриться о настоящихъ видахъ Англіи касательно мира. — Планъ его разстроенъ странною встрѣчею съ такимъ же замысломъ самаго Наполеона, предпринятымъ, безъ вѣдома его Министра, — и Фуше отправленъ Генералъ-Губернаторомъ въ Римъ. — Нравственный и политическій его характеръ. — Объ удаленіи его жалѣютъ. — Ропотъ народа на союзъ съ Австріею и предполагаемыя послѣдствія онаго. — Континентальная Система. — Цѣль ея. — Невѣдѣніе Наполеона о настоящихъ политическихъ чувствахъ Великобританіи. — Система дозволеній — свойства оной и послѣдствія. — Лудовикъ Бонапарте — тщетно старается защитить Голландію- отъ притѣсненій Континентальной Системы. — Отказавшись отъ престола, онъ удаляется въ Грецъ въ Штиріи. — Голландія присоединена къ Французской Имперіи. — Мѣра сія не одобряется народомъ

Глава IV.

Густавъ IV, Король Шведскій, свергнутъ съ престола и дядя его ему наслѣдуетъ. — Кронпринцъ умираетъ, ушибомъ при паденіи съ лошади. — Предложенные въ преемники ему кандидаты. — Шведы, думая угодить Наполеону, избираютъ Бернадота, Князя Понтекорво. — Причины, заставляющія предполагать, что выборъ сей былъ не весьма пріятенъ Наполеону — который неохотно соглашается на оный. — Послѣднее свиданіе при разлукѣ Бернадота съ Наполеономъ. — Покушеніе Наполеона вовлечь Швецію въ политику Франціи. — Кронпринцъ не охотно приступаетъ къ Континентальной Системѣ. — Наполеонъ объѣзжаетъ Фландрію и Голландію — возвращается въ Парижъ и принимаетъ мѣры для распространенія Континентальной Системы. — Взятіе Валлиса. — Весь берегъ Нѣмецкаго Моря причисленъ къ Франціи. — Протестъ Россійскаго Императора противъ занятія Ольденбурга. — Россія дозволяетъ ввозъ въ нѣкоторые порты Англійскихъ товаровъ. — Переговоры между Фракціею и Англіею о размѣнѣ плѣнныхъ и о всеобщемъ мирѣ прерваны несовмѣстными требованіями Наполеона

Глава V.

Исполинская власть Наполеона въ эту эпоху. — Императрица Марія Луиза разрѣшается отъ бремени сыномъ. — Охужденіе даннаго ему титула, Короля Римскаго. — Разборъ выгодъ и невыгодъ сего происшествія. — Взглядъ на предшествовавшія событія. — Отрѣшенная Королева Етрурская. — Суровый и непростительный поступокъ съ нею Наполеона. — Луціанъ Бонапарте приглашенъ въ Англію, гдѣ онъ сочиняетъ эпическую поэму. — Неудачное покушеніе освободить Фердинанда. — Его малодушіе. — Дѣла въ Португалліи. — Отступленіе Массены. — Поступки его какъ человѣка и какъ полководца. — Искуство, показанное имъ въ обоихъ отношеніяхъ. — Сраженія: Фуентесъ-Онорско данное Лордомъ Веллингтономъ; — на южной Португальской границѣ, Лордомъ Бересфордомъ — при Бароссѣ, Генераломъ Грагамомъ, — въ коихъ вездѣ Англичане побѣждаютъ — Предпріятіе Арройо-Молинаса. — Испанцы разбиты подъ предводительствомъ Блака. — Валенція взята Французами, а Блакъ со своею арміею попадаетъ въ плѣнъ. — Несогласіе между Французскими Генералами. — Іосифъ пишетъ къ Наполеону, желая отказаться отъ Испанскаго престола

Глава VI.

Обозрѣніе причинъ, произведшихъ разрывъ съ Россіею. — Онѣ возникли еще со временъ Тильзитскаго трактата. — Предметы неудовольствій Россіи. — Убѣжденія Наполеоновыхъ совѣтниковъ противъ войны съ Россіею. — Фуше противится войнѣ сей — онъ подаетъ Наполеому объ этомъ предметѣ докладную записку. — Отвѣтъ, ему сдѣланный. — Виды Наполеона на счетъ войны, объясненные имъ его совѣтникамъ

Глава VII.

Союзники, на коихъ Наполеонъ могъ полагаться. — Причины, отторгнувшія отъ него Наслѣднаго Принца Шведскаго — который заключаетъ договоръ съ Россіею. — Затруднительное положеніе Короля Прусскаго, отъ союза съ коимъ Императоръ Александръ по сей причинѣ уклоняется. — Договоръ съ Франціею, предписанный Пруссіи. — Дружество между Австріею и Франціею; — для поддержанія онаго Наполеонъ принужденъ обязаться, что онъ не будетъ возстановлять Польшу. — Политическая ошибка его въ томъ, что онъ пренебрегъ склонить на свою сторону Порту. — Число Наполеоновой арміи. — Первый, Вторый и Третій Наборы Народной Стражи для защиты Франціи во время отсутствія Императора. — Ціудадъ-Родриго взятъ приступомъ Лордомъ Веллингтономъ. — Бонапарте вступаетъ въ переговоры съ Лордомъ Кастельригомъ. — Переговоры прерываются. — Окончательное требованіе Россіи отвергнуто и дѣлается поводомъ къ войнѣ. — Наполеонъ отправляется изъ Парижа 9 Мая 1812 года. — Собравъ Государей, своихъ союзниковъ, въ Дрезденѣ, онъ даетъ имъ царскія празднества. — Послѣдняя попытка Наполеона къ переговорамъ съ Александромъ остается безуспѣшною

Глава VIII.

Наполеоновъ планъ похода противъ Россіи, — проникнутъ и предупрежденъ Генераломъ Барклаемъ де Толли, Россійскимъ Главнокомандующимъ. — Составъ Большой французской и Большой Россійской армій. — Бѣдственный случай на рѣкѣ Виліѣ. — Обзоръ предстоявшихъ Французамъ затрудненій. — Неустройство ихъ продовольственной и госпитальной частей. — Происшедшая отъ того великія потери. — Причины, по коимъ Наполеонъ рѣшился игати впередъ. — Ускоренные его переходы затрудняютъ движете. — Наполеонъ останавливается на нѣсколько дней въ Вильнѣ. — Аббатъ Прадтъ. — Старанія его возмутить Поляковъ. — Обязательства Наполеона съ Австріею препятствуютъ онымъ. — Попытка произвесть возмущеніе въ Литвѣ также не удается

Глава IX.

Дѣйствія арміи Кггязл Багратіона. — Дѣйствія противъ него Наполеона. — Король Вестфальскій Іеронимъ лишенъ начальства за недѣятельность. — Багратіонъ разбитъ Маршаломъ Даву, но успѣваетъ отступить во внутренность Россіи и возстановить сообщенія свои съ Главною Арміею, — которая отступаетъ къ Дриссѣ. — Барклай де Толли и Багратіонъ сходятся въ Смоленскѣ 20 Іюля. — Французскіе Генералы желаютъ, чтобы Наполеонъ кончилъ кампанію сего года въ Витебскѣ. — Онъ настаиваетъ въ томъ, чтобы итти въ передъ. — Движенія обѣихъ армій при Смоленскѣ. — Барклай де Толли оставляетъ оный, зажгя его. — Ослабленіе Французской арміи и возрастающія силы Россійскихъ войскъ. — Миръ, заключенный между Россіей, Англіею, Швеціею и Турціею. — Наполеонъ рѣшается итти къ Москвѣ

Глава X.

Наполеонъ посылаетъ Мюрата и другихъ Генераловъ преслѣдовать Россіянъ. — Кровопролитное, но ни чѣмъ не рѣшившееся дѣло при Валутинѣ. — Оборонительная система Барклая де Толли оставлена и Кутузовъ назначенъ Главнокомандующимъ Россійской Арміи. — Наполеонъ выходитъ изъ Смоленска. — Битва при селѣ Бородинѣ, данная 5 Сентября. — Побѣда остается за Французами, но не доставя имъ никакой существенной выгоды. — Князь Багратіонъ убитъ. — Кутузовъ отступаетъ къ Можайску, а оттуда къ Москвѣ. — Наполеонъ 12-го числа продолжаетъ свое наступательное движеніе. — Графъ Растоптанъ, Московскій Губернаторъ. — Характеръ его. — Русскіе выходятъ изъ Москвы, которая оставлена жителями по вывозѣ оттуда архивовъ, казны и опустошеніи магазиновъ. — 14 Сентября, Большая Россійская Армія проходитъ чрезъ Москву. — Послѣдній всенародный судъ, произведенный тамъ Растопчинымъ, послѣ коего онъ отправляется вслѣдъ за Арміею

Глава XI.

24 Сентября Наполеонъ вступаетъ въ Москву, которую находитъ покинутою жителями. — Около полуночи пожаръ распространяется въ городѣ. — Наполеонъ учреждаетъ квартиру свою въ Кремлѣ. — Огонь потушенъ на другой день, но ночью опять загорается. — По подозрѣнію объ умышленномъ зажигательствѣ города, нѣсколько Русскихъ взято подъ стражу и разстрѣляно. — На третью ночь огонь появляется въ Кремлѣ. — Бонапарте, оставя оный, переѣзжаетъ въ Петровскій дворецъ. — Пожаръ свирѣпствуетъ до 19 висла, истребивъ четыре-пятыхъ части города. — 20 числа Бонапарте возвращается въ Кремль. — Разсужденія о настоящей причинѣ сего великаго пожара. — Разстройство и неповиновеніе Французской Арміи. — Затрудненія при выборѣ дороги для выхода изъ Москвы. — Лористонъ пославъ съ письмомъ къ Императору Александру. — Обзоръ предшествовавшихъ движеній Россійской Арміи, по выходѣ ея изъ Москвы. — Лористонъ имѣетъ свиданіе съ Кутузовымъ 5 Октября. — Послѣдствія онаго. — Перемиріе, заключенное Мюратомъ. — Пріуготовленія къ отступленію. — Императоръ Александръ отказывается входить-въ переговоры

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ.

Глава XII.

Мюратово перемиріе прервано. — Онъ атакованъ и разбитъ. — Наполеонъ выѣзжаетъ изъ Москвы 19 Октября. — Кровопролитный бой при Мало-Ярославцѣ. — Наполеонъ подвергается великой опасности, дѣлая обозрѣніе. — Отступивъ къ Вереѣ, онъ находитъ тамъ Моршье съ Молодою Гвардіею. — Винценгероде взятъ въ плѣнъ и осыпанъ упреками Наполеономъ. — Кремль подорванъ французами. — Наполеонъ продолжаетъ свое отступленіе къ Польшѣ. — Ужасы онаго. — Сраженіе при городѣ Вязьмѣ 3 Ноября, гдѣ Французы теряютъ 4.000 человѣкъ. — Переправа чрезъ рѣку Вязьму ночью. — Дѣйствія Вице-Короля Италіянскаго. — Онъ приходитъ въ Смоленскъ іЗ числа въ бѣдственномъ положеніи. — Прибытіе Наполеона въ Смоленскъ съ передовою дивизіею Большой Арміи. — Очеркъ бѣдственнаго отступленія Неевой дивизіи. — Вся Французская Армія сбирается въ Смоленскѣ. — Обзоръ дѣйствій на флангахъ Наполеоновой линіи. — Осторожное поведеніе Князя Шварценберга. — Винценгероде на пути своемъ въ Парижъ освобожденъ отрядомъ Козаковъ. — Чичаговъ занимаетъ Минскъ 14 Ноября, а Графъ Ламбертъ, одинъ изъ его Генераловъ, беретъ Борисовъ, послѣ упорнаго боя. — Опасное положеніе Наполеона

Глава XIII.

Наполеонъ раздѣляетъ Армію свою на нептыро отряда, которые, вышедъ изъ Смоленска _э идутъ въ Польшу. — Осторожныя мѣры Кутузова. — Отрядъ Вице-Короля атакованъ Милорадовичемъ, и претерпѣвъ значительный уронъ, присоединяется къ Наполеону въ Красномъ. — Кутузовъ атакуетъ непріятеля въ Красномъ, но сіе нападеніе ограничивается отдаленною пальбою. — Дивизія Даву присоединяется къ Наполеону въ самомъ жалкомъ положеніи. — Наполеонъ идеть къ Лядамъ, а Мортье и Даву атакованы съ понесеніемъ великаго урона убитыми, ранеными, плѣнными и артиллеріею. — Подробности отступленія Нея. — Онъ переходитъ чрезъ Лосмину, потерявъ множество людей и багажа и присоединяется къ Наполеону въ Оршѣ, съ дивизіею своею, въ коей остается только 1500 человѣкъ. — Вся Большая Армія уменьшается до 12.000 человѣкъ, кромѣ состоящихъ при ней 30.000 бродягъ. — Ужасное бѣдствіе и затрудненія Бонапарте и его Арміи. — Странная сцена между Наполеономъ, Дюрокомъ и Дарю. — Наполеонъ идетъ къ Борисову и встрѣчается съ корпусами Виктора и Удино. — Кутузовъ останавливается въ Копысѣ, не напавъ на Бонапарте. — Наполеонъ переправляется чрезъ Березину у Студенки. — Дивизія Партуно отрѣзана Витгенштейномъ. — Жестокій бой на обоихъ берегахъ рѣки. — Ужасная потеря, понесенная Французами при переправѣ чрезъ оную. — По показаніямъ Русскихъ, 36.000 тѣлъ было найдено при Березинѣ по растаяніи снѣга

Глава XIV.

Наполеонъ рѣшается возвратиться въ Парижъ. — Онъ выѣзжаетъ изъ Сморгони 5 Декабря. — Прибытіе его въ Варшаву 10 числа. Любопытное его свиданіе съ Аббатомъ Прадтомъ. — Онъ пріѣзжаетъ въ Дрезденъ 14 числа — а 18-го ночью въ Парижъ. — Ужасное положеніе Большой Арміи, по оставленіи оной Наполеономъ. — Она приходитъ въ Вильно, и будучи выгнана оттуда Козаками, бѣжитъ въ Ковно. — Раздоръ между Французскими Генералами. Осторожная политика Австрійцевъ, предводительствуемыхъ Шварценбергомъ. — Опасное положеніе Макдональда. — Отступленіе его въ Тильзитъ. — Іоркъ отдѣляется съ войскомъ своимъ отъ Французовъ. — Макдональдъ идетъ къ Кенигсбергу. — Конецъ похода въ Россію, съ потерею Французами 450.000 человѣкъ убитыми и плѣнными. — Разсужденіе о причинахъ, доведшихъ до такого страшнаго бѣдствія

Глава XV.

Дѣйствіе Наполеонова возвращенія на Парижанъ. — Поздравленія и адресы всѣхъ государственныхъ сановниковъ. — Заговоръ Генерала Мале — едва было не удавшійся. — Какимъ образомъ онъ наконецъ ниспровергнутъ. — Впечатлѣніе, произведенное симъ случаемъ на Бонапарте, какъ во время бытности его въ Россіи, такъ и по его возвращеніи. — Споры съ Папою, который привезенъ во Францію, но остается непреклоннымъ. — Дѣла въ Испаніи. — Великія и удачныя усилія Наполеона вновь устроить свое воинство. — Почетная Гвардія. — Въ Апрѣлѣ мѣсяцѣ, Армія доведена до 350.000 человѣкъ, кромѣ войскъ, оставленныхъ для содержанія гарнизоновъ въ Германіи, въ Испаніи и въ Италіи

Глава XVI.

Мюратъ внезапно оставляетъ Большую Армію — Евгеній назначенъ на его мѣсто. — Мѣры, принятыя Королемъ Прусскимъ для своего освобожденія. — Доводы въ его пользу противъ осужденія его Французскими Историками. — Онъ пріѣзжаетъ изъ Берлина въ Бреслау. — Договоръ, заключенный между Россіею и Пруссіею въ началѣ Марта. — Александръ пріѣзжаетъ въ Бреслау 15 числа; а 16 Пруссія объявляетъ войну Франціи. — Военныя пріуготовленія Пруссіи. — Всеобщій, повсемѣстный восторгъ оной. — Блюхеръ назначенъ Главнокомандующимъ. — Оправданіе Шведскаго Наслѣднаго Принца въ томъ, что онъ присоединился къ союзу противъ Франціи. — Поступки Австріи. — Непреклонная гордость и притязанія Наполеона. — Во Франціи учреждается на время его отсутствія Регенство, и Марія Луиза назначена Правительницею, съ одною токмо наружною властью

Глава XVII.

Составъ Французской Большой Арміи. — Русскіе идутъ впередъ и являются на Ельбѣ, усиливаемые повсемѣстнымъ присоединеніемъ къ нимъ жителей. — Французы выходятъ изъ Берлина и отступаютъ къ Вльбѣ. — Наслѣдный Принцъ Шведскій присоединяется къ Союзникамъ съ 35.000 человѣкъ. — Дрезденъ занятъ Россійскимъ и Прусскимъ Государями. — Маршалъ Бесеіеръ убитъ 1 Мая. — Люценское сраженіе 2 числа. — Союзники теряютъ ао.ооо человѣкъ убитыми и ранеными, а Французы удерживаютъ за собою поле сраженія, понеся великій уронъ. — Союзники отступаютъ къ Бауцену. — Гамбургъ взятъ Датчанами и Французами. — Бауценская битва, происшедшая 20 и 21 Мая съ великою потерею для обѣихъ сторонъ, при чемъ Французы удерживаютъ за собою поле сраженія. — Союзники отступаютъ въ совершенномъ порядкѣ. — Французскіе Генералы: Брюйеръ и Дюрокъ убиты 22 числа. — Скорбь Наполеона о смерти послѣдняго изъ нихъ. — Перемиріе, заключенное 4 Іюня

Глава XVIII.

Перемѣна впечатлѣній, производимыхъ побѣдами Французовъ. — Уныніе ихъ Генераловъ. — Упадокъ устройства въ войскахъ. — Виды Австріи. — Разсмотрѣніе доводовъ, въ пользу мира. — Непреклонность Наполеона. — Внутреннее положеніе Франціи. — Свиданіе Наполеона съ Австрійскимъ Министромъ, Метернихомъ. — Планъ къ замиренію, предложенный Австріею 7 Августа. — Перемиріе прервано 10 числа, и Австрія присоединяется къ Союзникамъ. — Внезапное расположеніе Наполеона къ миру въ эту эпоху. — Его приписываютъ полученному имъ извѣстію о битвѣ при Витторіи

Глава XIX.

Число и расположеніе Французской Арміи при возобновленіи непріязненныхъ дѣйствій. — Союзныя Арміи. — Планы кампаній обѣихъ сторонъ. — Возвращеніе Моро изъ Америки съ тѣмъ, чтобы присоединишься къ Союзникамъ — Союзники атакуютъ Дрезденъ 26 Августа. — Наполеонъ спѣшитъ къ нему на помощь. — Бой продолжается 27 числа. — Смерть Генерала Моро. — Разбитіе и отступленіе Союзниковъ съ большою потерею. — Наполеонъ возвращается въ Дрезденъ нездоровый. — Вандамъ атакуетъ Союзниковъ при Кульмѣ — но опрокинутъ и прогнанъ къ Петерсвальду. — Бой между Французами и Прусаками на высотахъ Петерсвальдскихъ. — Вандамъ разбитъ и взятъ въ плѣнъ съ большимъ урономъ. — Дѣйствіе Кульмской побѣды на Союзниковъ и на Бонапарте

Глава XX.

Продолженіе военныхъ дѣйствій въ Сѣверной Германіи, гдѣ Французы вообще претерпѣваютъ неудачи. — Лукау покоряется Наслѣдному Принцу Шведскому. — Сраженія: Гросъ-Беренское и Кацбахское, въ коемъ Французы подвергаются значительной потерѣ людей и пушекъ. — Дѣйствія Нея противъ Берлина. — Онъ разбитъ при Денневицѣ 6 Сентября. — Опасное и затруднительное положеніе Наполеона. — Онъ оставляетъ весь правый берегъ Ельбы Союзникамъ. — Движенія Союзниковъ съ цѣлью соединиться. — Противодѣйствія сему Наполеона. — Французскіе Генералы не хотятъ продолжать воину въ Германіи. — Распри между ими и Императоромъ. — Наполеонъ наконецъ рѣшается отступить къ Лейпцигу

Глава XXI.

Наполеонъ пріѣзжаетъ въ Лейпцигъ 15 Октября. — Описаніе сего города. — Расположеніе Французскихъ и Союзныхъ силъ. — Лейпцигская битва, начавшаяся 16 числа и оконченная съ невыгодою для Французовъ при наступленіи ночи. — Наполеонъ отправляетъ Генерала Мерфельдта (своего плѣнника) къ Императору Австрійскому съ предложеніемъ перемирія. — Онъ не получаетъ на сіе никакого отвѣта. — Сраженіе возобновлено утромъ 18 числа, и продолжается до самаго вечера, пока Французы наконецъ принуждены отступишь, послѣ значительной потери съ обѣихъ сторонъ. — Они выходятъ изъ Лейпцига 19 числа; и Союзники ихъ преслѣдуютъ. — Отступленіе дѣлается еще кровопролитнѣе чрезъ разрушеніе одного изъ мостовъ. — Князь Понятовскій погибаетъ въ Кластерѣ. — 25.000 Французовъ взяты въ плѣнъ. — Союзные Монархи съѣзжаются съ торжествомъ на большой Лейпцигской площади. — Король Саксонскій отосланъ подъ стражею въ Берлинъ. — Размышленія

Глава XXII.

Выходъ Французовъ изъ Германіи. — Всеобщее отложеніе Наполеоновыхъ Союзниковъ. — Ганауская битва, происшедшая 30 и 31 Октября, въ коей французы одерживаютъ верхъ. — Они продолжаютъ свое отступленіе. — Наполеонъ пріѣзжаетъ въ Парижъ 9 Ноября. — Положеніе, въ коемъ онъ находитъ общественный духъ въ столицѣ. — Участь Французскихъ гарнизоновъ, оставленныхъ въ Германіи. — Прибытіе Союзныхъ Армій на берега Рейна. — Всеобщій восторгъ Германіи. — Союзники останавливаются на Рейнѣ. — Всеобщій обзоръ политическихъ сношеній Наполеона въ эту эпоху. — Италія. — Испанія. — Возстановленіе Фердинанда. — Папа, получивъ свободу, возвращается въ Рамъ. — Освобожденіе Голландіи

ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ.

Глава I.

Пріуготовленія Наполеона противъ нашествія на Францію. — Мирныя условія, предложенныя Союзниками чрезъ Барона де Сент-Эніана. — Конгрессъ въ Мангеймѣ. — Лордъ Кастельригъ. — Манифестъ Союзниковъ. — Отвѣтъ Наполеона. — Его неискренность. — Состояніе партій но Франціи. — 1) Приверженцы Бурбоновъ, — ихъ главные начальники. — 2) Прежніе Республиканцы. — Французскій народъ вообще, утомленный войною, желаетъ отрѣшенія Наполеона. — Неудачное его покушеніе возбудить народный духъ. — Необыкновенное засѣданіе Государственнаго Совѣта 11 Ноября, въ коемъ опредѣлены новые налоги и предписана новая Конскрипція 300.000 человѣкъ. — Непріязнь Совѣта и вспыльчивость Наполеона. — Докладъ о состояніи Государства, поднесенный Наполеону Законодательнымъ Корпусомъ. — Гнѣвъ то при полученіи онаго. — Законодательный Корпусъ уничтоженъ. — Комиссары посланы по Департаментамъ для возбужденія народа къ ополченію — но безуспѣшно. — Неутомимая дѣятельность Императора. — Сознаніе Народной Гвардіи. — Поручивъ ей Императрицу, свою супругу, и сына, Наполеонъ прощается съ народомъ. — Онъ выѣзжаетъ изъ Парижа въ Армію 25 Генваря 1814 года, исполненный печальныхъ предчувствій

Глава II.

Объявленіе цѣли Союзниковъ при вступленіи во Францію. — Они входятъ въ Швейцарію и берутъ Женеву. — Князь Шварценбергъ переходитъ чрезъ Рейнъ. — Равнодушіе Французовъ. — Присоединеніе Блюхера къ Большой Арміи. — Поведеніе Наслѣднаго Принца Шведскаго. — Медлительность Союзниковъ. — Превосходство ихъ въ числѣ предъ Наполеономъ. — Сраженія: Бріенское и ла Ротіерское. — Затрудненія Наполеона, заставляющія его принять намѣреніе отказаться отъ Престола. — Онъ удачно нападаетъ на Силезскую армію при Шампоберѣ. — Блюхеръ принужденъ отступить. — Большая Союзная Армія беретъ Ножанъ и Монтеро. — Она атакована Наполеономъ, и Шварценбергъ пишетъ къ нему отъ имени Союзныхъ Монарховъ письмо. — Монтеро взятъ приступомъ. — Суровость Бонапарте съ его Генералами. — Австрійцы рѣшаются на общее отступленіе до Нанси и до Лангра. — Причины сего. — Негодованіе и буйство Австрійскихъ войскъ. — Отвѣтъ Наполеона на письмо Князя Шварценберга. — Князь Венцеславъ Лихтенштейнъ посланъ въ Главную квартиру Наполеона договариваться о перемиріи. — Французы бомбардируютъ городъ Троа и вступаютъ въ оный 23 Февраля. — Казнь Роялиста Гуо. — Смертный приговоръ, произнесенный противъ всѣхъ, носящихъ символы Бурбоновъ, и противъ эмигрантовъ, которые перейдутъ къ Союзникамъ. — Обзоръ предшествовавшихъ движеній на границахъ

Глава III.

Обзоръ воинскихъ происшествій на границахъ Франціи. — Отложеніе Мюрата, который переходитъ къ Союзникамъ. — Слѣдствія сего. — Ожеро принужденъ выйти изъ Франшъ-Конте. — Францій теряетъ Сѣверную Германію и Фландрію. — Карно ввѣрено управленіе Антверпеномъ. — Беренъ-он-Цомъ едва не взятъ Сиромъ Грагамомъ, но потерянъ крезъ безпорядокъ, происшедшій въ войскахъ въ минуту успѣха. — Союзники берутъ Суассонъ и оставляютъ оный. — Бюловъ и Винценгероде присоединяются къ Блюхеру. — Герцогъ Веллингтонъ готовится проложитъ себѣ путь крезъ Главскую землю. — Положеніе Роялистовъ въ западной пасти Франціи. — Неудовольствія старыхъ Республиканцевъ на правленіе Наполеона. — Виды разныхъ членовъ союза на счетъ династій Бурбонской и Наполеоновой. — Дѣйствія Герцоговъ Беррійскаго, Ангулемскаго и Королевскаго Брата (Monsieur), изъ коихъ два послѣдніе въѣзжаютъ во Францію. — Французы разбиты Веллингтономъ при Ортецъ. — Бордо добровольно сданъ Маршалу Бересфорду жителями, которые надѣваютъ бѣлыя кокарды. — Подробности Шатиліонскихъ переговоровъ. — Шомонскій трактатъ, коимъ Союзники вновь обязываются дѣятельно вести войну. — Наполеонъ представляетъ странный, неосновательный свой планъ договора, въ Шатиліонѣ. — Разрывъ Шатиліонскаго Конгресса

Глава IV.

Затрудненія Наполеона. — Онъ идетъ противъ Блюхера, владѣющаго Суассономъ — и атакуетъ городъ сей безъ успѣха. — Краонская битва, 7 Марта, не имѣвшая рѣшительныхъ послѣдствій. — Блюхеръ отступаетъ къ Лаону. — Бой при Лаонѣ 9 числа. — Наполеонъ принужденъ отступить 11 числа съ большою потерею. — Онъ нападаетъ на Реймсъ, изъ коего Русскіе выходятъ. — Разбитіе при Барсюр-Обѣ Французскихъ дивизій, подъ предводительствомъ Удино и Жерара, которые, равно какъ и Макдональдъ, принуждены отступишь на большую Парижскую дорогу. — Шварценбергъ хочетъ отступить за Объ, — но Императоръ Александръ и Лордъ Кастельригъ противятся сей мѣрѣ, почему и положено штили къ Парижу. — Наполеонъ занимаетъ Арсисъ. — Арсисская битва 20 числа. — Къ Наполеону приходятъ ночью послѣ боя Макдональдъ, Удино и Жераръ. — Не взирая на сіе, онъ отступаетъ по обоимъ берегамъ рѣки Оба съ незначительною потерею

Глава V.

Планы Наполеона въ его затруднительномъ положеніи. — Военные и политическіе вопросы на счетъ Парижа. — Наполеонъ рѣшается итти къ восточной границѣ, и переходитъ чрезъ Марну 22 Марта. — Взглядъ на событія въ окрестностяхъ Ліона и проч. — Союзники идутъ къ Парижу. — Пораженія Французовъ въ разныхъ мѣстахъ. — Мармонтъ и Мортье, съ ихъ оробѣвшими и разстроенными войсками, отступаютъ подъ стѣны Парижа. — Оборонительныя средства Парижа. — Усилія Іосифа Бонапарте. — Императрица Марія Луиза и Гражданскія присутственныя мѣста выѣзжаютъ изъ города. — Приступъ къ Парижу 30 числа и повсемѣстное разбитіе Французовъ. — Заключеніе перемирія. — Іосифъ Бонапарте спасается бѣгствомъ со всѣми своими приближенными.

Глава VI.

Состояніе партій въ Парижѣ. — Роялисты. — Приверженцы Революціи. — Бонапартисты. — Талейранъ — планы его и виды. — Шантобріанъ — дѣйствіе его краснорѣчія въ пользу Роялистовъ. — Посланіе отъ Роялистовъ къ Союзнымъ Государямъ. — Отвѣтъ ихъ. — Усилія Бонапартистовъ. — Чувства низшихъ Парижскихъ сословій — среднихъ классовъ. — Равнодушіе Народной Гвардіи. — Возрастающая сила и увѣренность Роялистовъ. — Они раздаютъ воззванія и бѣлыя кокарды. — Толпа, собравшаяся на булеварахъ смотрѣть на вступленіе Союзниковъ. — Непостоянство Французскаго характера. — Союзники приняты съ радостными кликами. — Армія ихъ располагается по квартирамъ, а Козаки становятся биваками на Елисейскихъ поляхъ

Глава VII.

Опасенія Парижанъ. — Дѣйствія Наполеона. — Онъ узнаетъ о прекращеніи Шатиліонскаго Конгресса. — Дѣйствія Французской кавалеріи въ тылу у Союзниковъ. — Взятіе въ плѣнъ Австрійскаго Барона Вейсемберга. — Императоръ Францискъ едва не захваченъ. — Наполеонъ спѣшитъ къ Парижу и приходитъ въ Труа 29 Марта. — Мнѣніе Макдональда о невозможности спасти Парижъ. — Наполеонъ, выѣхавъ изъ Труа 30 числа, встрѣчаетъ за нѣсколько миль отъ Парижа отступающаго Белліарда. — Разговоръ ихъ. — Онъ рѣшается продолжать путь свой къ Парижу, но наконецъ отклоненъ отъ того — и отправляетъ Коленкура въ столицу, дабы принять условія отъ Союзныхъ Монарховъ. — Самъ онъ возвращается въ Фонтенбло

Глава VIII.

Союзные Государи издаютъ прокламацію, что Они не вступятъ ни въ какіе переговоры съ Наполеономъ. — Блюстительный Сенатъ учреждаетъ Временное Правительство, и объявляетъ указъ объ отрѣшеніи Наполеона. — Указъ сей подтвержденъ объявленіями всѣхъ правительствующихъ мѣстъ Парижа. — Разсмотрѣніе законности сихъ дѣйствій. — Чувства къ Наполеону низшихъ сословій и военныхъ. — 4-го Апрѣля Бонапарте подписываетъ отреченіе свое отъ Французскаго Престола. — Онъ колеблется и изъявляетъ желаніе продолжить воину. — Актъ отреченія наконецъ отправленъ

ЧАСТЬ ДВѢНАДЦАТАЯ.

Глава IX.

Викторъ и другіе Французскіе Маршалы признаютъ Временное Правительство. Мармонтъ заключаетъ отдѣльный договоръ, по присутствуетъ въ Парижскихъ засѣданіяхъ, передавъ начальство надъ Арміею Сугаму. — Маршалы имѣютъ свиданіе съ Императоромъ Александромъ. — Е у гамъ переходитъ со своею Арміею къ Союзникамъ; въ слѣдствіе чего Союзные Государи настоятельно требуютъ безусловнаго отреченія Наполеона. — Поступки его, когда онъ узналъ объ этомъ рѣшеніи, — и нехотѣніе, съ которымъ онъ наконецъ соглашается. — Условія, ему данныя. — Разсмотрѣніе оныхъ въ политическомъ отношеніи. — Неодобреніе оныхъ Лордомъ Кастельригомъ. — Всѣ оставляютъ Наполеона. — Императрица Марія Луиза возвращается подъ покровительство своего родителя. — Смерть Іозефины. — Странный разсказъ Барона Фена, Наполеонова Секретаря, о покушеніи Императора лишить себя жизни. — Послѣ сего онъ показываетъ болѣе твердости. — Виды его на счетъ политики, наиболѣе приличной Бурбонамъ, его преемникамъ. — Онъ отправляется изъ Фонтенбло на островъ Ельбу 20 Апрѣля.

Глава X.

Комисары, назначенные для сопровожденія Наполеона. — Онъ выѣзжаетъ изъ Фонтенбло 20 Апрѣля. — Свиданіе его съ Ожеро въ Балансѣ. — Народная ненависть- къ Наполеону въ Южной Франціи. — Страхъ на счетъ его личной безопасности. — Боязнь его и взятыя имъ предосторожности. — По прибытіи въ Фрежюсъ, онъ садится на корабль Ентрепидъ съ Британскимъ и Австрійскимъ Комисарами. — Приплывъ къ Ельбѣ, 4 Мая, онъ пристаетъ къ Порто-Ферраіо

Глава XI.

Ельба. — Образъ жизни и занятія Наполеона. — Дѣйствіе пребыванія его на островѣ Ельбѣ на сосѣдственное съ нимъ Королевство Италію. —

Его посѣщаютъ: мать его, Принцесса Полина — и одна Польская госпожа. — Сиръ Биль Камбелъ остается только одинъ Комисаромъ на Ельбѣ. — Разговоры Наполеона о состояніи Европы. — Нужда его въ деньгахъ, и опасенія, чтобъ не быть умерщвленнымъ. — Нетерпѣливость его при изложеніи жалобъ по симъ предметамъ. — Пестрота его Двора. — Онъ ограждаетъ себя придворными формами отъ всякихъ сношеній съ Сиромъ Камбелемъ. — Признаки приближающагося переворота. — Часть Старой Гвардіи распущена и возвращается во Францію. — Наполеонъ уходитъ съ Ельбы. — Сиръ Ниль Камбель тщетно его преслѣдуетъ

Глава XII.

Взглядъ на предшествовавшія событія. — Возстановленіе Бурбоновъ не нравится солдатамъ, но пріятно народу. — Снисходительныя условія, дарованныя Франція Союзниками. — Негодованіе на то, какими образомъ была дана Хартія. — Другія причины неудовольствія. — Боязнь, чтобы духовныя и казенныя имѣнія не были отобраны. "Возстаніе Якобинской партіи. — Усиливающіяся неудовольствія въ Арміи. — Сужденіе въ пользу Емигрантскихъ правъ въ Палатѣ Депутатовъ. — Предложеніе Маршала Макдональда. — Затрудненія въ Финансахъ. — Ограниченіе свободы книгопечатанія

Глава XIII.

Меморія Карно о положеніи общественныхъ дѣлъ. — Фуше, не успѣвъ войти къ Королю въ милость, переходитъ къ Якобинцамъ. — Разные замыслы сей партіи, которая наконецъ соединяется съ Бонапартистами. — Начало дѣятельныхъ казней. — Вѣнскій Конгрессъ. — Мюрангъ, устрашенный дѣйствіями онаго, входитъ въ сношенія съ Наполеономъ, — Планы заговорщиковъ. — Бонапарте уходитъ съ Ельбы. — Пристаетъ въ Каннѣ и идетъ во Францію. — Въ Греноблѣ присоединяются къ нему 3000 человѣкъ войска. — Остановясь въ Ліонѣ, онъ учреждаетъ Министерство за издаетъ многіе указы. — Страхъ Королевскаго Правительства. — Происки Фуше. — Измѣна Нея. — Возмущеніе Армій Бурбоновъ въ Медёнѣ. — Король оставляетъ Парижъ, а Бонапарте туда пріѣзжаетъ. — Пріемъ, ему сдѣланный

Глава XIV.

Разныя, неудачныя попытки къ защитѣ Бурбоновъ. — Бонапарте, возсѣвъ опять на Французскій престолъ, желаетъ остаться въ мирѣ съ Союзниками — но не получаетъ отвѣта на свои письма. — Вѣнскій трактатъ. — Доводы Наполеона въ оправданіе принятой имъ мѣры. — Пренія въ Британской Палатѣ Депутатовъ о возобновленіи войны. — Мюратъ занимаетъ Римъ съ бо.ооо человѣкъ — воззваніе его, призывающее всѣхъ Италіянцевъ къ оружію. — Онъ идетъ противъ Австрійцевъ — опрокинутъ при Окхіо-Белло — разбитъ при Толентино и бѣжитъ въ Неаполь, а оттуда, переодѣтый, во Францію, гдѣ Наполеонъ отказывается принять его

Глава XV.

Покушенія Наполеона расположить къ себѣ Англію. — Заговоръ увезти Марію Луизу, неудается. — Образъ мыслей во Франціи, на счетъ возвращенія Наполеона. — Армія. — Якобинцы. — Конституціонисты. — Фуше и Сіесъ сдѣланы Перами. — Свобода книгопечатанія дарована и нарушена. — Смѣлый поступокъ Г. Конта, издателя Цензора.-- Неудовольствія низшихъ сословіи. — Таешь оныхъ остается преданною Наполеону. — Они сбираются предъ Тюліери и рукоплещутъ Императору. — Праздникъ федератовъ. — Новая Конституція — принята съ неудовольствіемъ. — Собраніе на Майскомъ — Полѣ для утвержденія оной. — Адресы Наполеона къ Палатамъ Перовъ и Представителей. — Духъ Якобинства господствуетъ въ послѣдней

Глава XVI.

Пріуготовленія къ возобновленію войны. — Расположеніе Союзныхъ войскъ, простирающихся до милліона человѣкъ. — Силы Бонапарте, непревышающія 200.000 человѣкъ. — Онъ не отваживается сдѣлать Конскрипцію. — Народная Гвардія — нерасположеніе оной къ службѣ. — Многія области оказываютъ непріязнь къ дѣлу Наполеона. — Докладъ Фуше обнаруживаетъ всеобщее нерасположеніе. — — Возмущеніе Вандеи усмирено. — Военные способы Франціи. — — Наполеоновъ планъ кампаніи. — Парижъ приведенъ въ оборонительное положеніе. — Пограничные города и проходы также укрѣплены. — Генералы, поступившіе въ службу къ Наполеону, — Онъ объявляетъ намѣреніе свое сразишься съ Веллингтономъ

Глава XVII.

Армія Веллингтона прикрываетъ Брюсель. — А войска Блюхера сосредоточиваются на Самбрѣ и на Маазѣ. — Наполеонъ осматриваетъ свою Большую Армію 14 Іюня. — Онъ идетъ къ Шарлеруа. — Умыселъ его, раздѣлишь Арміи двухъ непріятельскихъ вождей, не удается. «Свиданіе Веллингтона съ Блюхеромъ въ Бри. — Британская Армія сосредоточена при Катр-Бра. — Наполеоновъ планъ атаки. — Сраженіе при Линьи, и разбитіе Блюхера 16 Іюня. — Дѣло при Катр-Бра въ тотъ же день. — — Англичане удерживаютъ за собою поле сраженія. — Блюхеръ уходитъ отъ непріятельской погони. — Наполеонъ соединяется съ Неемъ. — Отступленіе Англичанъ къ Ватерло, гдѣ Веллингтонъ рѣшается остановиться. — Мѣстоположеніе сего знаменитаго поля

Глава XVIII.

Надежда Наполеона, что Священный Союзъ разрушится, если онъ побѣдитъ Англичанъ въ Бельгіи. — Англійская Армія занимаетъ мѣста свои 17 Іюня, а французская въ слѣдующее утро. — Силы обѣихъ Армій. — Планы ихъ Полководцевъ. — Ватерлосская битва, начатая утромъ 18 Іюня. — Французы устремляются на Британскій центръ. — Кирасирскій натискъ — и отраженіе онаго. — Прибытіе Прусаковъ. — Атака Нея съ Императорскою Гвардіею. — Онъ отраженъ — и Наполеонъ приказываетъ отступить. — Свиданіе двухъ побѣдоносныхъ вождей въ Бель-Аліансѣ. — Поступки Наполеона во время боя. — Блюхеръ преслѣдуетъ французовъ. — Потеря Англичанъ и французовъ. — Покушеніе Наполеона унизить воинскіе таланты Герцога Веллингтона — отвѣтъ на сіе. — Несправедливое его осужденіе Генерала Груши. — Опроверженіе мнѣнія, будто бы Англичане проигрывали сраженіе въ ту минуту, какъ прибыли Прусаки

ЧАСТЬ ТРИНАДЦАТАЯ.

Глава I.

Прибытіе Наполеона въ Парижа». — Обѣ Палаты, собравшись, пріемлютъ мѣры, показывающія ихъ желаніе, чтобы Бонапарте отрекся отъ престола. — Наполеонъ сбираетъ общій Совѣтъ. — Фуше подноситъ представителямъ актъ отреченія Наполеона, съ условіемъ, чтобы сынъ его былъ ему преемникомъ. — Преувеличенное донесеніе Карно Палатѣ Перовъ на счетъ оборонительныхъ средствъ. — Возраженіе на оное Нея. — Бурныя пренія въ Палатѣ Перовъ объ актѣ отреченія. — Обѣ Палаты уклоняются отъ опредѣлительнаго признанія Наполеона II. — Учрежденіе Временнаго Правительства. — Наполеона приглашаютъ удалиться въ Мальмезонъ. — Предложенныя имъ услуги для защиты Парижа отвергнуты. — Онъ отданъ подъ надзоръ Генерала Беккера. — Мѣры, принятыя въ Рошфорѣ для отъѣзда его въ Соединенные Штаты. — Онъ пріѣзжаетъ въ Рошфоръ 3 Іюля. — Временное Правительство ітцетно старается вступить въ переговоры съ Союзниками или возбудить Французовъ къ сопротивленію Союзники идутъ къ Парижу; и, по заключеніи перемирія, вступаютъ въ оный, Іюля. — Палата Перовъ расходится, а члены Нижней Палаты выгнаны изъ залы своихъ засѣданій. — Лудовикъ XVIII возвращается въ Парижъ 8 Іюля. — Размышленія о семъ вторичномъ возстановленіи Бурбоновъ

Глава II.

Расположеніе Британскаго флота вдоль западныхъ береговъ Франціи, для воспрепятствованія побѣгу Наполеона. — Беллерофонъ поставленъ противъ Рошфора. — Приказанія, данныя Капитану Мейтланду. — Замыселъ, составленный для бѣгства Наполеона. — Обстоятельства, доказывающія, что Бонапарте не могъ не сдаться. — Савари и Ласъ-Казъ вступаютъ въ переговоры съ Капитаномъ Мейтландомъ. — Показаніе Капитана Мейтланда о томъ, что происходило при этихъ свиданіяхъ. — Показаніе Лась-Каза. — Сравненіе сихъ двухъ показаніи и преимущество, отданное Мейтланду. — Письмо Наполеона къ Принцу Регенту. — Онъ пріѣзжаетъ на Беллерофонъ і5 Іюля. — Поступки его въ продолженіе переѣзда. — Прибытіе на высоту Торбея — и къ Плимуту. — Великое любопытство Англійскаго народа его увидѣть. — Всякое сообщеніе съ кораблемъ воспрещено. — Окончательное опредѣленіе Англійскаго Правительства о ссылкѣ Наполеона на островъ Св. Елены, ему объявлено. — Возраженія Наполеона противъ сей мѣры

Глава III.

Истинныя чувства Наполеона на счетъ отсылка его на островъ Св. Елены. — Доказательства, что Капитанъ Мейтландъ не заключалъ съ нимъ никакихъ условіи. — Вѣроятность того, что сіе показаніе сдѣлано Ласъ-Казомъ, негодующимъ за неуспѣхъ порученныхъ ему переговоровъ. — Умыселъ вызвать Бонапарте съ Беллерофона, какъ свидѣтеля въ дѣлѣ за сатиру. — Угрозы Наполеона лишить себя жизни — и его приверженцевъ, что они умертвятъ его, сдѣланныя только съ тѣмъ, чтобы устрашить Правительство. — Наполеонъ переѣзжаетъ на Нортумберландъ, который отправляется на островъ Св. Елены. — Поведеніе его на дорогѣ. — Обхожденіе съ нимъ Сира Жоржа Кокбёрна. — Прибытіе къ острову Св. Елены и выходъ на берегъ 16 Октября

Глава IV.

Причины, оправдывающія Англійское Правительство въ заключеніи Наполеона. — Онъ былъ военноплѣнный, и нарушеніемъ Фонтенблосскаго трактата, показалъ уже, что къ нему нельзя имѣть довѣренности. — Правительство подверглось даже осужденію за то, что оно не приняло болѣе строгихъ мѣръ для предупрежденія побѣга его съ острова Ельбы. — Желаніе Наполеона удалиться въ Англію происходило отъ того, что живя неподалеку отъ Франціи, онъ бы опять могъ принять участіе въ дѣлахъ ея. — Причины отнятія у него титула Императора. — Выгоды острова Св. Елены для мѣста ссылки. — Данныя Сиру Жоржу Кокбёрну наставленія, какъ поступать съ Наполеономъ. — Лонгвудъ назначенъ мѣстопребываніемъ изгнаннаго Императора. — Временное жилище, устроенное для него въ Брейерсѣ. — Онъ переѣзжаетъ въ Лонгвудъ. — Предосторожности, взятыя для надежнаго охраненія плѣнника. — Правила для приходящихъ къ порту судовъ

Глава V.

Разсмотрѣніе жалобъ Наполеона Право, которое имѣла Великобританія лишить его свободы. — Приличность отнятія у него Императорскаго титула. — Можно бы не разсматривать его переписку. — Постановленіе, чтобы Англійскій Офицеръ, въ извѣстный часъ, ежедневно навѣщалъ Наполеона — важность сего. — Предѣлы, дозволенные Наполеону для прогулки и верховой ѣзды. — Жалобы Лась-Каза на Сира Жоржа Вокбёрна. — Мѣры, принятыя Европейскими Державами для надежнѣйшаго охраненія Наполеона. — Сиръ Гудзонъ Лоу назначенъ Губернаторомъ острова Св. Елены. — Качества его для исполненія сей должности. — Свѣдѣнія, сообщенныя Правительству Генераломъ Гурго. — Разные замыслы къ освобожденію Наполеона. — Сочиненія о жительствѣ Наполеона на островѣ Св. Елены. Онъ раздраженъ поступками съ нимъ Сира Гудзона Лоу. — Ихъ свиданія

Глава VI.

Наставленія, данныя Сиру Гудзону Лоу относительно Наполеона. — Сумма, назначенная Англійскимъ Правительствомъ на издержки бывшаго Императора. — Разсмотрѣніе жалобъ его о недостаткахъ въ столѣ. — Предложеніе Наполеона дополнишь оные на свой счетъ. — Продажа его серебряной посуды — сдѣланная имъ съ тою цѣлью, чтобы дать ложное понятіе о положеніи, въ которомъ онъ находился. — Доказательство, что онъ имѣлъ у себя подъ спудомъ значительную сумму денегъ. — Деревянный домъ, построенный для Наполеона въ Англіи, перевезенъ на островъ Св. Елены. — Свиданіе Наполеона съ Сиромъ Гудзономъ Лоу по привозкѣ сего дома. — Медленность въ его постановленіи. — По окончаніи онаго, нездоровье препятствуетъ Наполеону перебраться въ новый домъ. — Положеніе, чтобы Англійскій Офицеръ сопровождалъ его въ прогулкахъ верхомъ кажется ему очень огорчительнымъ. — Свободное сообщеніе обитателей Лонгвуда съ Европою безъ вѣдома Губернатора. — Правила сношеній Наполеона съ жителями острова Св. Елены. — Общія размышленія о ссорахъ его съ Сиромъ Гудзономъ Лоу

ЧАСТЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

Глава VII.

Образъ жизни Наполеона. — Препровожденіе времени. — Одежда его. — Отрывки Записокъ, которыя онъ диктовалъ Гг. Гурго и Монтолону. — Любя Литературу, онъ удивляется Оссіану. — Склонность его къ театральнымъ произведеніямъ — онъ предпочитаетъ Расина и Корнеля Вольтеру. — Тацитъ ему не нравится. — Онъ защищаетъ свойства Кесаря. — Обращеніе его съ приближенными. — Забавы его и упражненія. — Мнѣніе его о Сирѣ Пёльтенеѣ Малькольмѣ. — Сношенія его съ жителями Св. Елены и съ пріѣзжавшими на сей островъ. — Свиданіе съ Капитаномъ Галломъ — съ Лордомъ Амгерстомъ и съ Анличанами, принадлежавшими къ Китайскому посольству

Глава VIII.

Болѣзнь Наполеона. — Ракъ въ желудкѣ. — Мнѣніе Доктора Арнотта, это недугъ сей не произведенъ климатомъ, а существовалъ уже въ немъ, усиливаясь съ 1817 года. — Наполеонъ нисколько не старается показать такое расположеніе, которое могло бы содѣйствовать къ облегченію суровости его плѣна. — Удаленіе отъ него Ласъ-Каза. — Разныя жалобы Монпюлона, представленныя Палашѣ Перовъ Лордомъ Голландомъ и опровергнутыя Лордомъ Батерстомъ. — Дѣйствіе, произведенное неудачею Лорда Голланда на Бонапарте. — Признаки его болѣзни усиливаются. — Онъ не хочетъ, ни дѣлать движенія, ни принимать лекарствъ. — Удаленіе Доктора О’Меры отъ Наполеона, — который не соглашается принять посѣщенія никакого другаго Англійскаго врача. — Два Римско-Католическіе Священника присланы по его желанію на островъ Св. Елены. — Мнѣніе Наполеона о вѣрѣ. — Докторъ Антомархи пріѣзжаетъ для того, чтобы заступить мѣсто О’Меры. — Продолженіе ссоръ между Бонапарте и Сиромъ Гудзономъ Лоу. — Планы для побѣга Наполеона. — Умыселъ Жонстона, смѣлаго коншрбандиста, пристать къ Св. Еленѣ на подводномъ суднѣ и принять на оное плѣнника. — Судно его захвачево, и умыселъ разстроенъ. — Волненія въ Италіи дѣлаютъ необходимымъ усилить бдительность охраненія особы Наполеона. — Болѣзнь его усиливается. — Письмо, изъявляющее участіе, принимаемое Его Британскимъ Величествомъ въ положеніи Наполеона. — Бонапарте соглашается допустить къ себѣ доктоpa Арнотта. — Онъ пишетъ свое завѣщаніе — и объявляетъ послѣднюю свою волю на случаи смерти. — Причащеніе Святыхъ Тайнъ. — Смерть его, 5 Мая 1821 года. — Вскрытіе тѣла. — Похороны

ЗАКЛЮЧЕНІЕ

---

1. Смотри Часть 1, стр. 225.
2. Письмо сіе помѣщено вполнѣ въ журналѣ Quarterly Review. Оно обнаружено уже послѣ высылки Доктора О’Меры, которое посему произошло но одному только подозрѣнію, въ послѣдствіи оправдавшемуся.
3. Такой покрайней мѣрѣ носился слухъ. Жонстонъ и его смѣлые товарищи предполагали, сѣвъ въ шлюпку, пуститься по Шельдѣ къ Флисснигену, въ ту самую минуту, какъ Наполеонъ поѣхалъ бы въ сей городъ. Они намѣревались пристать къ Императорской яхтѣ, побросать всѣхъ въ море, кромѣ Наполеона, и посадивъ его на свою шлюпку, отвезти его на Англійскую эскадру, плававшую тогда на высотахъ сего острова. Прибавляютъ, что Наполеонъ встревожился, увидя быстро идущую къ нему шлюпку и приказалъ своимъ гребцамъ ударить въ весла, такъ, что Жонстонъ не могъ захватить яхты, прошелъ у ней подъ кормою и случай былъ потерянъ. Мы не ручаемся однако жъ за достовѣрность сего происшествія.
4. Повелѣніе Сиру Гудзону Лоу, отъ 30 Сентября 1830.
5. Докторъ Шортъ, сухопутный врачъ, который въ это время былъ назначенъ вмѣсто Г. Бакстера Главнымъ Медикомъ на Островъ Св. Елены, и которому мы обязаны за многія драгоцѣнныя свѣдѣнія.
6. Госпожа Бертранъ сказала Доктору Шорту, что Наполеонъ думаетъ умереть отъ рака въ желудкѣ, по что она считаетъ сіе мечтою.
7. Находясь на островѣ Св. Елены, онъ часто жаловался на боль зубовъ и десенъ.
8. Записки Острова Св. Елены. Часть II, стр. 36.
9. The High life below Stairs.
10. Смотри Гласъ съ Острова Св. Елены Доктора О’Меры, который повидимому самъ удивленъ смѣлостью сей выдумки. Она еще болѣе кажется странною тѣмъ, что Наполеонъ въ своемъ завѣщаніи располагаетъ частью сей суммы, какъ будто бы она еще находилась въ рукахъ Маріи Луизы.